К дню рождения Лаврентия Павловича Берии

В 1953 году подписчики БСЭ получили письмо, где рекомендовалось изъять из 5 тома БСЭ 21, 22, 23 и 24 страницы (смотрите, целые 4 страницы были посвящены Берии), а также портрет, вклеенный между 22 и 23 страницами. Взамен были присланы страницы с новым текстом.

Так Берия стал обладателем самой длинной фамилии в советской истории: Вклеенный между22и23страницами.

У Берии незавидная судьба. Дерьмократы и либерасты ненавидят его, ненавидят его и бывшие советские партократы и троцкисты. Все они величают его насильником и палачом. В народной памяти, подпитываемой из телевизора, он ассоциируется со словами "палач", "английский шпион", "развратник".

Переродившаяся ленинская гвардия, расстрелянная в 1937 году, имеет защитников в лице троцкистов, репрессированные буржуазные и царские вредители и диверсанты — в лице демократов и либералов, Маленков и Хрущёв — в лице партноменклатуры и обывателя, который при них зажил лучше (до сих пор крестьяне почитают Маленкова, который снизил сельхозналоги и дал вздохнуть русскому крестьянину, не понимая, что сделано это было по инициативе не Маленкова, а Берии), а «золотой век СССР» у обывателя ассоциирован с именем Брежнева. Даже любители баварского пива и полицаев находят своих покровителей в лице гавриилов поповых и радзиховских.

И только Лаврентий Павлович остался никому не нужным. Ненасытная партноменклатура ударила и убила великого человека, ударила исподтишка, пулемётом по окнам.

Массовая ненависть к Берии кажется иррациональной. Ведь его давно нет. Даже смешно, но и отрадно оттого, какой панический страх испытывают нынешние сванидзе, млечины и иже с ними при одном имени Берия. Они даже через 60 с лишним лет после физической смерти его боятся. Льется и льется из их глоток грязная слизь, а результат — прямо противоположный.

Если эти «сванидзе», эти олигархи и прочая мразь так боятся и ненавидят преемника Сталина, то не предстоит удивляться, что в последнее время имя этого человека стало очень популярным. Наверное, оно упоминается не реже, чем имена Хрущёва и Брежнева, вслед за Сталиным и Лениным. Организаторы конкурса «Имя России» явно забыли об этом великом человеке, который мог бы заткнуть за пояс любого из «надуваемых» либерастами деятелей (Витте, Столыпин и т.п.).

О заслугах Берии блестяще написал А. Паршев. Прекрасные книги Мухина, Прудниковой, Кремлева, Мартиросяна лишь оттеняют личность этого великого человека. Со страниц этих книг на нас смотрит гений своего дела, дела, лозунгом которого было: «Жила бы страна родная, и нету других забот»...

Мы жили в великой стране, и одним из тех, кто сделал эту страну великой, был Лаврентий Павлович. Заслуг же у Лаврентия Павловича, действительно, необыкновенно много. Вот их краткий конспект, далеко не полный.

1. Он победил бандитизм в Грузии и замирил республику.

2. Он создал в Грузии и Закавказье современную промышленность и высокоприбыльное сельское хозяйство, основанное на виноделии, выращивании чая и цитрусовых.

3. Он прекратил в 1938 году вышедшие из-под контроля репрессии.

4. Он наладил производство вооружений перед самой войной, обеспечил надёжный тыл для Красной Армии, очистил страну от шпионов и диверсантов и поставил на высочайший уровень работу внешней разведки.

5. Он создал специальные войска НКВД, боеспособность которых была неизмеримо выше, чем регулярных войск Красной Армии, и которые самым радикальным образом влияли на ход войны.

6. Он обеспечил успешную эвакуацию промышленности за Урал.

7. Он обеспечил прочные тылы Красной Армии при освобождении оккупированных территорий не за счёт репрессий против населения, сотрудничавшего с оккупантами, а за счёт быстрого переселения вглубь страны с минимальными потерями.

8. Он обеспечил поразительно быстрое восстановление разрушенного хозяйства в послевоенные годы, позволившее уже в 1947 году отменить карточную систему, а в 1951 году приступить к выполнению нового пятилетнего плана.

9. Он создал советское ядерное и термоядерное оружие и средство его доставки к цели — межконтинентальную ракету.

10. Он обеспечил открытие залежей нефти в Поволжье, что спасло послевоенный СССР от энергетической катастрофы.

11. Он начал амнистию политзаключённых и их реабилитацию в 1953 году.

Любое из этих достижений — только одно! — заслуживает того, чтобы имя его автора осталось в истории. Но, несмотря на все великие свершения, Берия остался изгоем.

Редко случается, чтобы в одно и то же время творили такие великие люди, как Сталин и Берия, чтобы творили они во славу русского народа, и чтобы одновременно они были иных, нерусских, кровей. Они не чета нынешним кремлевским наёмным менеджерам. Если сейчас наши лидеры и их подпевалы гоняют по куршавелям, то Берия твёрдо знал, что руководитель должен не отдыхать, а дело делать, а вор должен сидеть в тюрьме.

Он не дожил даже до 55 лет, а это самый расцвет для политика, самый пик творческой активности. Академик П.Л. Капица, который очень уж не любил Берию, так писал про него: «Он очень энергичен, прекрасно и быстро ориентируется, хорошо отличает второстепенное от главного, поэтому времени зря не тратит, у него, безусловно, есть вкус к научным вопросам, он их хорошо схватывает, точно формулирует свои решения».

В то время, когда либерасты, дерьмократы и кремляди пляшут на костях русской истории, коммунистам, патриотам и просто честным людям пора начать движение за установку памятника Берии. Но в России даже могилы его нет, куда можно было бы возложить цветы. Ведь он был предательски убит, труп его сожжён, а пепел развеян по ветру.

«Первой ласточкой», призванной восстановить справедливость по отношению к памяти Л.П. Берии, явилась книга его сына Серго Берии «Мой отец – Лаврентий Берия», вышедшая в 1994 г.

Серго Берия, как автор книги об отце, заслуживает специального и весьма уважительного упоминания.

Долгие годы после бессудного убийства по распоряжению Хрущёва Лаврентия Берии его сын носил имя Сергея Алексеевича Гегечкори.

Серго Берия – личность действительно необычная: семнадцатилетний, с первых дней войны он радист разведгруппы за пределами СССР, в двадцать восемь – руководитель сверхсекретного КБ, доктор наук, Главный конструктор ракетно-космических систем, принимавший участие в испытаниях первой атомной и разработках водородной бомбы, много сделавший для обороны страны. Подобно Сталину, Лаврентий Берия не искал для своего сына лёгкой и комфортной жизни, а посылал его в самые ответственные и опасные места. Вот что написал Серго Берия о последних мгновениях жизни отца:

„…Если верить Аджубею, «перед казнью Берия отправил письмо в ЦК Хрущёву — просил о пощаде, просил дать возможность искупить вину в каких угoдно, пусть даже каторжных, условиях».

Ни в декабре, ни в ноябре, ни в октябре, ни в сентябре, ни в июле мой отец Лаврентий Павлович Берия не мог ни писать «покаянных» писем рвавшемуся к власти товарищу Хрущёву, ни давать соответствующих показаний.

Не мог, потому что был убит 26 июня 1953 года в городе Москве без суда и следствия. А было это так.

Заседание в Кремле почему-то отложили, и отец уехал домой. Обычно он обедал дома. Примерно в полдень в кабинете Бориса Львовича Ванникова, генерал-полковника, впоследствии трижды Героя Социалистического Труда; а тогда ближайшего помощника моего отца по атомным делам, раздался звонок. Я находился в кабинете Бориса Львовича — мы готовили доклад правительству о готовности к испытаниям.

Звонил лётчик-испытатель Амет-Хан Султан, дважды Герой Советского Союза. С ним и с Сергеем Анохиным, тоже Героем Советского Союза, замечательным лётчиком-испытателем, мы в те годы вместе работали и сошлись близко.

— Cepгo, — кричит,– у вас дома·была перестрелка. Ты всё понял? Тебе надо бежать, Серго! Мы поможем …

У нас действительно была эскадрилья, и особого труда скрыться, скажем, в Финляндии или Швеции не составляло. И впоследствии я не раз убеждался, что эти лётчики — настоящие друзья.

Что налицо заговор против отца, я понял сразу: что ещё могла означать перестрелка в нашем доме? Об остальном можно было только догадываться: Но что значит бежать в такой ситуации? Если отец арестован, побег — лишнее доказательство его вины. И почему и от кого я должен бежать, не зная ни за собой, ни за отцом какой-либо вины? Словом, я ответил отказом и тут же рассказал обо всём Ванникову.

Из Кремля вместе с ним поехали к нам домой, на Малую Никитскую. Это неподалёку от площади Восстания. Жили мы в одноэтажном особняке ещё дореволюционной постройки. Три комнаты занимал отец с матерью, две я со своей семьёй.

Когда мы подъехали, со стороны улицы ничего необычного не заметили, а вот во внутреннем дворе находились два бронетранспортёра. Позднее мне приходилось слышать и о танках, стоявших якобы возле нашего дома, но сам я видел только два бронетранспортёра и солдат. Cpaзу же бросились в глаза разбитые стёкла в окнах отцовского кабинета. Значит, действительно стреляли … Охрана личная у отца была — по пальцам пересчитать. Не было, разумеется, и настоящего боя. Всё произошло, насколько понимаю, неожиданно и мгновенно.

С отцом и я, и Ванников должны были встретиться в четыре часа. Не встретились …

Внутренняя охрана нас не пропустила. Ванников потребовал объяснений, пытался проверить документы у военных, но я уже понял всё. Отца дома не было. Арестован? Убит? Когда возвращался к машине, услышал от одного из охранников: «Серго, я видел, как на носилках вынесли кого-то, накрытого брезентом …»

В Кремль возвращались молча. Я думал о том, что только что услышал. Кто лежал на носилках, накрытых брезентом? Спешили вынести рядового охранника? Сомнительно.

Со временем я разыскал и других свидетелей, подтвердивших, что видели те носилки…

В кабинете Ванникова нас ждал Курчатов. Оба начали звонить Хрущёву. Догадывались, видимо, кто за всем этим может стоять. При том разговоре присутствовало человек шесть.

Ванников сказал, что у него в кабинете находится сын Лаврентия Павловича, и они с Курчатовым очень надеются, что ничего дурного с ним не случится. Хрущёв тут же их успокоил. Пусть, мол, Серго едет к родным на дачу и не волнуется.

Прощался я с этими людьми в твёрдой уверенности, что мы больше никогда не встретимся. Мы обнялись с Ванниковым, и я ушёл.

У выхода меня уже ждал вооружённый конвой. Несколько человек сели со мной в машину, другая, с вооружёнными солдатами, пошла следом. Когда подъехали к даче, я увидел, что и она окружена военными. Во дворе стояли бронетранспортёры.

Не останавливаясь, прошёл в дом. Все и мама, и Марфа, и дети, и воспитательница — собрались в одной комнате. Здесь же сидели какие-то вооружённые люди.

И мама, и жена вели себя очень сдержанно. Меня явно ждали.

— Ты видел отца? — это был первый вопрос мамы.

Я ответил, что, по всей вероятности, его нет в живых, и в присутствии охранников рассказал, что увидел недавно дома.

Мама не заплакала, только крепче обняла меня и тут же принялась успокаивать Марфу: моя жена ждала третьего ребенка.

Не прошло и получаса, как в комнату вошёл человек, одетый в армейскую форму.

— Есть указание вас, вашу жену и детей перевезти на другую дачу.

Мама оставалась здесь.

— Ты только не бойся ничего, — сказала очень тихим и спокойным голосом

Впрочем, возможно, мне показалось, что она говорила очень тихо, потому что Марфа тоже услышала.

— Человек умирает один раз, и, что бы ни случилось, надо встретить это достойно. Не будем гадать, что произошло. Ничего не поделаешь, если судьба так распорядилась. Но знай одно: ни твоих детей, ни твою жену никто не посмеет тронуть. Русская интеллигенция им этого не позволит …

Как и я, мaмa была уверена, что мы больше не увидимся. Вновь обнялись, расцеловались. Что будет с нами завтра — никто не знал.

Маме разрешили проводить нас к машине. Когда прощались, я и предположить не мог, что впереди меня ждёт ещё и разлука с детьми, женой.

Ехали мы в двух машинах. В одну почему-то посадили, несмотря на наши протесты, дочерей — старшая родилась в 1947, младшая в 1950 году, в другую — нас с Марфой.

Куда нас везли, я мог только догадываться. В стороне осталась дача Сталина в Кунцево, так называемая «Ближняя», но мы её проехали, не останавливаясь. Минут через двадцать свернули на какую-то проселочную дорогу и остановились у одной из государственных дач, на которой тоже иногда бывал Сталин. Мне же здесь раньше бывать не приходилось. Небольшой, как и все государственные дачи той поры, деревянный домик. Здесь нам предстояло провести в неизвестности почти полтора месяца.

Внешнюю охрану дачи, где я теперь находился с семьей, несло какое-то воинское подразделение, вооружённое автоматами и винтовками. Внутри дома тоже круглосуточно находились вооружённые люди, но в штатском. Во дворе, как и на нашей даче, стояли бронетранспортёры.

Лишь это да ещё выведенные из строя телефоны напоминали нам, что мы лишены свободы.

Обычное питание, прогулки по территории, довольно корректное поведение охраны…

— Чего вам волноваться? — парировал мои вопросы начальник охраны, когда я поинтересовался своим нынешним статусом и нельзя ли разрешить жене с детьми уехать.

— Вы, Серго Лаврентьевич, официально задержаны. Если вашей жене потребуется медицинская помощь, мы врача доставим сюда. Других указаний у меня нет.

Что произошло с моим отцом? Что с моей мамой? Что, в конце концов, произошло в стране?

Все мысли были заняты только этим.

Окружающие нас люди старались в контакт не вступать, а когда мы о чём-то пытались спросить, тут же вызывали старшего, у которого на все случаи жизни был стандартный ответ: «Других указаний у меня нет».

Несколько раз просил дать мне газеты. «Не положено». Стало ясно, что и впредь нас намерены держать здесь в неведении. Ни телефона, ни радио, ни газет. Полная изоляция от внешнего мира.

Однажды, гуляя с детьми по саду, увидел оставленную на скамейке газету. Умышленно это было сделано или нет, не знаю, но находка оказалась весьма кстати. В газете были опубликованы обвинения в адрес отца, и если я ещё сомневался в чём-то до этого, то теперь окончательно понял, что в стране произошел государственный переворот, направленный против определённой группы людей. Честно говоря, я думал, что жертвой заговора стал не только мой отец, но и другие члены высшего руководства страны. Теперь всё окончательно прояснилось.

Сообщению об аресте отца я, разумеется, не поверил, сопоставив прочитанное с тем, что увидел своими глазами на Малой Никитской.

Месяца через полтора в три часа ночи к нам в комнату вошли вооружённые люди и объявили, что я арестован. Что ж, решил я, по крайней мере, с неопределённостью, наконец, покончено.

Взглянул на часы и усмехнулся: надо было ждать глубокой ночи, чтобы объявить мне об аресте.

Как мог, успокоил плачущую жену: всё, мол, будет хорошо. Хотя сам, конечно же, в это не верил.

Под конвоем меня доставили в какую-то тюрьму, я догадался по маршруту, что это Лефортово. Так впоследствии и оказалось.

* * *

Несколько вопросов по прочтении фрагмента из книги Серго Берии, которая отчётливо характеризует автора как талантливого инженера и учёного, как борца за доброе имя своего отца, но при всём том не слишком искушённого в политических интригах и попадающего под удары информационного оружия человека.

Почему же столько лет общество и народ остаются в неведении о том, как во времена Хрущёва расправлялись с высокопоставленными фигурами и простыми людьми?

Почему до сих пор гуляет официальная ложь о казни Лаврентия Берии в декабре 1953 года?

Почему не понёс наказания Хрущёв за своё участие в массовых казнях людей на Украине в 1937-1938 годах?

Почему до сих пор не дана справедливая и честная оценка докладу Хрущёва на XX съезде КПСС, фактически положившему начало демонтажу моральной и нравственной доминанты русского и других народов СССР?

Почему до сих пор, как на «библию», молятся «демократы» на его лживые мемуары?

Вопросов может быть значительно больше, ограничимся лишь этими. Есть о чём подумать, друзья.

* * *

Вернёмся из 1953 года на 30 лет назад, в 1923 год.

Лаврентию Берии 24 года. О чём он мечтал тогда?

По занимаемой должности он был не менее чем генерал-лейтенант (генеральские звания ввели в СССР в конце 30-х). И он просит. То, что он просит, ему настолько нужно, что он пишет не просто заявление, а всю свою биографию, чтобы показать, насколько он хороший и заслуженный. Он всеми силами старается убедить того, кого он просит, чтобы ему обязательно предоставили просимое. Но сначала эта его биография-заявление, датированная «1923 г. 22/Х».

"Автобиография. Родился я 17 марта 1899 г. в селе Мерхеули (в 15 верстах от города Сухума) в бедной крестьянской семье. Ввиду того, что моё обучение было в тягость родителям, будучи ещё учеником Сухумского городского училища, я готовил учеников младших классов, помогая таким образом семье, и это продолжалось с перерывами до 1915 г. В 1915 г. я переехал в Баку; с этого момента и начинается моя самостоятельная жизнь. Уже с этих пор, учась в техническом училище, я имею на своем обеспечении старуху мать, глухонемую сестру и племянницу 5 лет.

Учение моё, начатое в 1907 г. в городе Сухуме, по окончании курса высшего начального училища (в 1915 г.) с переездом моим в Баку продолжалось здесь и протекало следующим образом: приехав в Баку, я поступаю здесь в среднее механико-строительное техническое училище, где обучаюсь 4 года. В 1919 г. я окончил курс в училище, а в 1920 г. с преобразованием технического училища в политехнический институт поступаю в последний. С этого момента регулярное обучение прекращается, и занятия мои в институте продолжаются с перебоями до 1922 г. Однако за всё это время связи с институтом не теряю, и только в 1922 г. в связи с переводом меня Заккрайкомом (Закавказским краевым комитетом. — Ю.М.) РКП из Баку в Тифлис я прекращаю учение, числясь к этому времени студентом 3-го курса.

Так прерывается учение моё в Баку, начатое здесь в 1915 г. и с перерывами продолжавшееся до 1922 г.

В том же 1915 г. начинается впервые и моё участие в партийной жизни, тогда ещё в зачаточной форме. В октябре этого года нами — группой учащихся Бакинского технического училища — был организован нелегальный марксистский кружок, куда вошли учащиеся из других учебных заведений. Кружок просуществовал до февраля 1917 г. В этом кружке я состоял казначеем. Мотивами создания кружка были: организация учащихся, взаимно материальная поддержка и самообразование в марксистском духе (чтение рефератов), разбор книг, получаемых от рабочих организаций, и прочее. Одновременно был избран старостой своего класса (нелегально). В марте 1917 г. я совместно с тов. В. Егоровым, Пуховичем, Аванесовым и ещё одним товарищем (фамилию не помню) организовываем ячейку РСДРП (большевиков), где я состою членом бюро.

В 1916 г. (летние каникулы) я служил в качестве практиканта в главной конторе Нобель в Балаханах, зарабатывая на пропитание семье и себе.

В ходе дальнейших событий, начиная с 1917 г., в Закавказье я вовлекаюсь в общее русло партийно-советской работы, которая перебрасывает меня с места на место, из условий легального существования партии (в 1918 г. в городе Баку) в нелегальное (1919 и 1920 гг.) и прерывается выездом моим в Грузию. В июне 1917 г. я в качестве техника-практиканта поступил в гидротехническую организацию армии румынского фронта и выезжаю с последней в Одессу, оттуда в Румынию, где работаю в лесном отряде села Негуляшты. Одновременно являюсь выборным от рабочих и солдат председателем отрядного комитета и делегатом от отряда, часто бываю на районных съездах представителей районов в Пашкани (Румыния). На этой работе я остаюсь до конца 1917 г. и в начале 1918 г., по приезде в Баку, продолжаю усиленным темпом работу в техническом училище, быстро навёрстывая пропущенное. В январе 1918 г. поступил в Бакинской Совет рабочих, солдатских и матросских депутатов, работая здесь в секретариате Совета сотрудником, выполняя всю текущую работу, и этой работе отдаю немало энергии и сил. Здесь я остаюсь до сентября 1918 г., октябрь же этого года застаёт меня в ликвидации комиссии советслужащих, где я остаюсь до занятия города Баку турками.

В первое время турецкой оккупации я работал в Белом городе на заводе "Каспийское товарищество" в качестве конторщика. В связи с началом усиленных занятий в техническом училище и необходимостью сдать некоторые переходные экзамены, я принуждён был бросить службу. С февраля 1919 г. по апрель 1920 г., будучи председателем коммунистической ячейки техников, под руководством старших товарищей выполнял отдельные поручения райкома, сам занимаясь с другими ячейками в качестве инструктора. Осенью того же 1919 г. от партии Гуммет (социал-демократическая организация, действовавшая с конца 1904 по февраль 1920 г., созданная для политической работы среди трудящихся мусульман. – Авт.) поступаю на службу в контрразведку, где работаю вместе с товарищем Муссеви. Приблизительно в марте 1920 г., после убийства товарища Муссеви, я оставляю работу в контрразведке и непродолжительное время работаю в Бакинской таможне.

С первых же дней после Апрельского переворота в Азербайджане краевым комитетом компартии (большевиков) от регистрода Кавказского фронта при РВС 11-й армии командируюсь в Грузию для подпольной зарубежной работы в качестве уполномоченного. В Тифлисе связываюсь с краевым комитетом в лице тов. Амаяка Назаретяна, раскидываю сеть резидентов в Грузии и Армении, устанавливаю связь со штабами грузинской армии и гвардии, регулярно посылаю курьеров в регистрод города Баку. В Тифлисе меня арестовывают вместе с Центральным Комитетом Грузии, но согласно переговорам Г. Стуруа с Ноем Жордания освобождают всех с предложением в 3-дневный срок покинуть Грузию. Однако мне удается остаться, поступив под псевдонимом Лакербая на службу в представительство РСФСР к товарищу Кирову, к тому времени приехавшему в город Тифлис.

В мае 1920 г. я выезжаю в Баку в регистрод за получением директив в связи с заключением мирного договора с Грузией, но на обратном пути в Тифлис меня арестовывают по телеграмме Ноя Рамишвили и доставляют в Тифлис, откуда, несмотря на хлопоты товарища Кирова, направляют в Кутаисскую тюрьму. Июнь и июль месяцы 1920 г. я нахожусь в заключении, только после четырёх с половиной дней голодовки, объявленной политзаключенными, меня этапным порядком высылают в Азербайджан. По прибытии (август 1920 г.) меня ЦК РКП затребовал из армии и назначил управляющим делами ЦК Азербайджана. На этой должности я остаюсь до октября 1920 г., после чего Центральным Комитетом назначен был ответственным секретарем Чрезвычайной Комиссии по экспроприации буржуазии и улучшению быта рабочих. Эту работу я и товарищ Саркис (председатель комиссии) проводили в ударном порядке вплоть до ликвидации Комиссии (февраль 1921 г.). С окончанием работы в Комиссии мне удаётся упросить Центральный Комитет дать возможность продолжать образование в институте, где к тому времени я числился студентом (со дня его открытия в 1920 г.). Согласно моим просьбам ЦК меня посылает в институт, дав стипендию через Бакинский Совет. Однако не проходит и двух недель, как ЦК посылает требование в Кавказское бюро откомандировать меня на работу в Тифлис. В результате ЦК меня снимает с института, но вместо того, чтобы послать в Тифлис, своим постановлением назначает меня в Азербайджанскую чека заместителем начальника секретно-оперативного отдела (апрель 1921 г.) и вскоре уже — начальником секретно-оперативного отдела, заместителем председателя Азербайджанской чека.

Не буду останавливаться на напряжённом и нервном характере работы в Азербайджанской чека. В результате такой работы вскоре сказались положительные результаты. Останавливаюсь здесь на разгроме мусульманской организации "Иттихат", которая насчитывала десятки тысяч членов. Далее – разгром Закавказской организации правых эсеров, за что ГПУ (ВЧК) своим приказом от 6 февраля 1923 г. за №. 45 объявляет мне благодарность с награждением оружием. Итоги той же работы отмечены Совнаркомом АССР в своем похвальном листе от 12 сентября 1922 г. и в местной прессе. Работая в Азербайджанской чека, одновременно состою председателем Азмежкома (Азербайджанская междуведомственная комиссия) с VII – 1921 г. по XI – 1922 г. Затем в комиссии ВЭС (Высшего экономического совета) и в комиссии по обследованию ревтрибунала. По партийной линии состою прикреплённым от БК АКП к рабочим ячейкам, а позже для удобства — к ячейке ЧК, где состою членом бюро, бывал избираем почти на все съезды и конференции АКП, состоял также членом Бакинского Совета. В ноябре 1922 г. Закавказским крайкомом отзываюсь из Азербайджанской чека в распоряжение ЦК КПГ[15], который назначил меня начальником секретно-оперативной части и заместителем председателя ЧК Грузии. Здесь, принимая во внимание всю серьёзность работы и большой объект, отдаю таковой все свои знания и время, в результате в сравнительно короткий срок удаётся достигнуть серьёзных результатов, которые сказываются во всех отраслях работы: такова ликвидация бандитизма, принявшего было грандиозные размеры в Грузии, и разгром меньшевистской организации и вообще антисоветской партии, несмотря на чрезвычайную законспирированность. Результаты достигнутой работы отмечены Центральным Комитетом и ЦИКом Грузии в виде награждения меня орденом Красного Знамени. В Грузии, работая в ЧК, также состою членом бюро коммунистической ячейки и членом Тифлисского Совета рабочих и солдатских депутатов…".

Прервем в этом месте заявление Берии, чтобы специально обратить внимание читателей: перед нами заслуженный генерал спецслужб. Он прекрасно знает разведывательную работу, поскольку сам начинал с рядового разведчика. Он прекрасно знает и контрразведывательную работу — на его счету разгром не одного антисоветского подполья. Он организовал две войсковые операции по разгрому бандитизма, несравнимо бóльшие по масштабам нынешней нескончаемой операции в Чечне. Дзержинский наградил его почётным оружием, правительство — очень редким тогда орденом. И ему всего 24 года!

Что он просит? Назначить его наркомом в Москву? Предоставить дворец под дачу в Завидово? Перевести валюту в швейцарский банк? Чего может хотеть 24-летний, но уже заслуженный генерал?

Завершить образование. Он мечтает стать архитектором, строить новую жизнь.

Но жизнь текущая не даёт ему такой возможности.

Л.П. Берия был заместителем председателя азербайджанской Чрезвычайной комиссии, председателем грузинского ГПУ, председателем закавказского ГПУ и полномочным представителем ОГПУ в ЗСФСР, состоял членом коллегии ОГПУ СССР. За время своей деятельности провёл большую работу по разгрому меньшевиков, дашнаков, мусаватистов, троцкистов, агентуры иностранных разведок. Грузию охватил разгул бандитизма, как в 90-х годах, — ГПУ навел относительный порядок. Армянские крестьяне работали в поле с винтовкой за плечами — разбойники-курды наведывались из-за границы как в свою кладовую. К 30-м годам граница оказалась на прочном замке.

В круге интересов разведорганов Закавказья было и ближнее зарубежье — Турция, Иран, английский Ближний Восток, но подробности уже навсегда останутся тайной.

«В 1931 г. ЦК ВКП(б) вскрыл грубые политические ошибки и извращения, допущенные руководством партийных организаций Закавказья, обязал партийные организации покончить с наблюдавшейся среди руководящих кадров как Закавказья, так и республик беспринципной борьбой за влияние отдельных лиц (элементы «атаманщины»)».

Так было написано в биографии Л.П. Берии в 1952 г.

Закавказье — древняя земля, с незапамятных времен там живут люди. Родоплеменной строй пустил там глубокие корни, за фасадом государства там всегда скрывается сложная общественная структура из кланов, родов, семей. Национальные, общественные интересы слишком часто являются там пустым звуком, служат прикрытием для межплеменной борьбы.

В ноябре 1931 г. Л.П. Берия был переведён на партийную работу — был избран первым секретарём ЦК КП(б) Грузии и секретарём Закавказского крайкома ВКП(б), а в 1932 г. — первым секретарём Закавказского крайкома ВКП(б) и секретарём ЦК КП(б) Грузии. Под руководством Л.П. Берии Закавказская партийная организация в короткий срок исправила ошибки, отмеченные в Постановлении ЦК ВКП(б) от 31 октября 1931 г., ликвидировала извращения политики партии и перегибы в деревне, добилась победы колхозного строя в Закавказье. Л.П. Берия укротил аппетиты ханов и князей с партбилетами, снискав добрую память у простых людей и неизбывную ненависть родоплеменной верхушки.

Именно Берии принадлежал особый стиль жизни, отличавший из руководства именно его. В 70-х годах странно выглядел бы первый секретарь обкома, гоняющий с мальчишками футбольный мяч, и не напоказ, а для себя. Работая в Тбилиси, он жил в коммунальной квартире, по утрам крутил во дворе солнце на самодельном турнике, вместе с теми же мальчишками.

Переехав потом в Москву, он стал жить по-другому, что, в общем-то, естественно, но привычкам не изменил. Минимум охраны, а чаще только шофёр и порученец. Берия был бессребреником, хотя и слыл хлебосольным хозяином. По сути, после его гибели нечего было и конфисковывать, и так он жил всегда.

Знали ли об этом в народе? В Грузии — знали, и легко понять, как к этому относились.

Когда у Первого дома ничего нет, то и остальным как-то неудобно иметь дом-полную чашу. Вот поэтому, при широчайшей популярности такого стиля жизни в народе, не все, мягко говоря, руководители были им довольны.

Земля Закавказья — одна из самых благодатных в мире. Приложив совсем немного сил, человек может с лихвой обеспечить себя и свою семью, была бы земля. Но и на самой благодатной земле могут жить бедные люди, если земли этой — мало. А в Закавказье всегда мало земли.

От внешних врагов Закавказье прикрыла Россия, горных бандитов укротила Советская власть, но где взять хлеб, где взять землю?

В России проблема была решена национализацией поместий и коллективизацией. Колхозные поля, обрабатываемые тракторами, позволили забыть о голоде. Но коллективизация в Закавказье, из-за особых местных условий, не позволяла сразу добиться столь же радикального прироста урожайности. И слишком много оставалось свободных рук. Где же выход?

Решение было найдено единственно верное. Заново созданная индустрия впитала крестьянскую молодёжь, в Закавказье появились грузины-металлурги, азербайджанцы-нефтяники.

Но где взять хлеб? Земли-то больше не стало!

Опять — единственно верное решение. То, что нельзя было сделать на полях частника, позволила коллективизация. Закавказье стало зоной уникальных для СССР субтропических культур. Вы думаете, мандарины, которые сейчас толстым слоем устилают землю в садах Абхазии, всегда там росли? Нет, цитрусовые сады появились в 30-х годах. Там, где раньше растили только зерно и овощи, теперь собирали столько чая, винограда, цитрусовых, редких технических культур, имевших даже оборонное значение, что Закавказье стало краем богатых людей. И Россия не была обижена — с середины 30-х годов колхозного зерна уже хватало и на хлеб, и на то, что можно менять на кавказские мандарины.

Появилась и новая земля, впервые с античных времен. Необычная агротехника, посадки эвкалиптов позволили осушить Колхидскую низменность, до того — гиблую малярийную местность. Но был оставлен — в память потомству — и участок первобытных болот, после войны получивший статус заповедника.

"Большая работа была проведена по реконструкции и развитию нефтяной промышленности Баку. В результате добыча нефти резко возросла, причем в 1938 г. почти половину всей добычи бакинской нефтяной промышленности давали новые промыслы. Значительные успехи были достигнуты в развитии угольной, марганцевой и металлургической промышленности и использовании гигантских возможностей сельского хозяйства Закавказья (развитие хлопководства, культуры чая, цитрусовых культур, виноградарства, высокоценных специальных и технических культур и т.д.). За выдающиеся успехи, достигнутые в течение ряда лет в развитии сельского хозяйства, равно как и промышленности, Грузинская ССР и Азербайджанская ССР, входившие в Закавказскую федерацию, в 1931 г. были награждены орденом Ленина".

Может быть, вы думаете, что Первый секретарь Закавказского крайкома был здесь вовсе ни при чём?

Какую бы должность Л.П. Берия ни занимал, он всегда строил. Это он превратил Тбилиси в настоящую столицу — начал строить дворцы и жильё, провёл водопровод и канализацию.

Когда в июне 1953 г. прошел слух об аресте Берии, то многие бросились писать на него доносы, но не знали, что в них писать.

Управделами Совмина СССР М. Помазнёв написал: «Высотные здания Москвы Берия считал своим детищем».

И это действительно было так. Понятно, почему Политбюро не хотелось забирать Берию с Кавказа — от добра добра не ищут. Даже по свидетельству его убийцы, Н.С. Хрущёва, и сам Берия не хотел возвращаться к работе в органы безопасности. Но лучшей кандидатуры у Политбюро не было…

В НКВД СССР у Берии объём работ оказался огромным. Нужно было продолжить чистку госаппарата и армии от предателей, нужно было разобраться с теми делами, что уже наворотил Ежов, нужно было совершенствовать сам аппарат НКВД, очистить его от сволочи, накопившейся во время ежовщины, создать заново разведку и контрразведку страны, восстановить законность в следственных органах. Тут даже и не скажешь, какое дело главнее.

Берия назначили в НКВД в августе 1938 г. сначала замом Ежова, но тот был не дурак и понял, что дела его плохи. Поэтому уже в сентябре Ежов пишет в Политбюро покаянное письмо-заявление с просьбой освободить его от должности наркома. В нем он довольно объективно расписался в своем организационном бессилии:

«Главный рычаг разведки — агентурно-осведомительная работа — оказалась поставленной из рук вон плохо. Иностранную разведку по существу придется создавать заново, так как ИНО было засорено шпионами, многие из которых были резидентами за границей и работали с подставленной иностранными резидентами агентурой.

Следственная работа также страдает рядом крупнейших недостатков. Главное же здесь в том, что следствие с наиболее важными арестованными во многих случаях вели не разоблаченные ещё заговорщики из НКВД, которым удавалось, таким образом, не давать разворота делу вообще, тушить его в самом начале и — что важнее всего — скрывать своих соучастников по заговору из работников ЧК.

Наиболее запущенным участком в НКВД оказались кадры. Вместо того, чтобы учитывать, что заговорщикам из НКВД и связанным с ними иностранным разведкам за десяток лет минимум удалось завербовать не только верхушку ЧК, но и среднее звено, а часто и низовых работников, я успокоился на том, что разгромил верхушку и часть наиболее скомпрометированных работников среднего звена. Многие из вновь выдвинутых, как теперь выясняется, также являются шпиками и заговорщиками.

Ясно, что за всё это я должен нести ответственность».

Но в этом покаянии Ежова не было одного — ни грамма раскаяния за сотни тысяч осуждённых по оговорам. Канцелярская крыса до последнего считала, что её главная вина в том, что она мало людей арестовала.

Берия взялся сразу за все дела, и просто поразительно, как он за довольно короткое время сумел организовать мощную разведсеть, как плотно организовал контрразведку. С ноября 1938 г. по 1945 г. Л. П. Берия был народным комиссаром внутренних дел СССР.

Каким он был наркомом? Лучшая оценка в таких случаях — оценка врага.

Сборник «Мировая война 1939-1945», раздел «Война на суше», генерал фон Бутлар:

«Особые условия, существовавшие в России, сильно мешали добыванию разведывательных данных относительно военного потенциала Советского Союза, и потому эти данные были далеко не полными. Исключительно умелая маскировка русскими всего, что относится к их армии, а также строгий контроль за иностранцами и невозможность организации широкой сети шпионажа затрудняли проверку тех немногих сведений, которые удавалось собрать разведчикам...»

Конкретно и лично в СССР за «невозможность организации широкой сети шпионажа» отвечал Л.П. Берия.

Для немцев оказалось полной неожиданностью, к примеру, не только то, что СССР ещё накануне войны начал переносить военное производство на восток, но и новые виды оружия, в массовых объемах начавшие поступать в армию. Так, сюрпризом оказались для них танки КВ и Т-34 — у немецкой пехоты не оказалось эффективного оружия против них, и немцы тоже, по нашему примеру, вынуждены были вооружать свою пехоту бутылками с горючей смесью, связками гранат и другими подручными средствами. Только к концу войны у немцев появились «фауст-патроны» — ручные противотанковые гранатомёты, но решить исход дела они уже не смогли.

Подобная защищенность государственных и военных тайн явилась следствием тщательного подбора Л.П. Берией кадров НКВД.

Л.П. Берия «дочистил» аппарат НКВД, навёл в нем относительный порядок и в вопросах ведения следствия.

9 ноября 1939 г. Берия подписывает приказ «О недостатках в следственной работе органов НКВД», в котором требует освободить из-под стражи незаконно арестованных по всей стране и устанавливает строгий контроль за соблюдением всех уголовно-процессуальных норм. Начался пересмотр дел, заведённых при Ежове. Характерно то, что эта огромная работа была поручена не прокуратуре или суду, а именно НКВД под руководством Берии. Только за 1939 г. было выпущено на свободу 330 тыс. человек, и пересмотр дел продолжался.

Однако, ведя разговор о заслугах Л.П. Берии, объективности ради следует сказать и о недоработках НКВД того времени. Органы не смогли вычистить всех предателей даже из рядов РККА. В частности, они очень поздно занялись «испанцами» — троцкистами, которые пошли на измену, находясь на должностях добровольцев и советников на фронтах гражданской войны в Испании. Рычагов, Смушкевич и Мерецков были арестованы очень поздно и успели сотворить страшные дела в плане подготовки РККА к войне. Во многом благодаря им авиация и армия остались без радиосвязи, более того, благодаря им Правительство СССР было в полном неведении по этому вопросу и полагало, что со связью в РККА всё в порядке. А предателя генерала армии Павлова, командовавшего Западным Особым военным округом, вообще не успели арестовать до войны, и он сумел совершить измену, повлекшую страшнейшие последствия – разгром наших войск в Белоруссии и последующую трагедию начальных боёв в той войне. Он, вопреки приказу и телеграмме Жукова от 18 июня, не привел войска округа в боевую готовность, более того, даже вопреки плану учебы не вывел их в летние лагеря, оставив на зимних квартирах и подставил их этим под внезапный артиллерийский и авиационный удар немцев. Материалы суда над Павловым подтверждают это безоговорочно. Но с началом войны его уже нельзя было судить за измену — это вызвало бы недоверие по всему генералитету РККА, что было недопустимо во время войны. Поэтому Павлов был расстрелян с формулировкой «за потерю управления войсками».

(А то, что Павлова при Хрущёве «реабилитировал» Верховный суд, так это уже были не судьи, а холуи, выносившие решения по принципу «чего изволите?»).

Труженик войны

С началом войны вся власть в стране перешла в руки Государственного комитета обороны. Его, естественно, возглавил глава СССР И.В. Сталин, а спустя некоторое время, когда советские генералы на практике подтвердили свою неспособность командовать войсками, Сталин вынужден был принять на себя и должность Верховного Главнокомандующего.

В энциклопедии "Великая Отечественная война 1941-1945" в статье "Государственный комитет обороны" вы можете прочесть: "Первонач. состав: И.В. Сталин (пред.), В.М. Молотов (зам. пред.), К.Е. Ворошилов, Г.М. Маленков. Позднее в ГКО введены Н.А. Булганин, Н.А. Вознесенский, А.И. Микоян".

Злобные идиоты, составлявшие энциклопедию, "забыли" указать, что с самого начала в состав ГКО входил Л.П. Берия, а в середине войны он стал заместителем председателя. Все члены ГКО за что-либо отвечали, а некоторые непосредственно руководили наркоматами. Берии был поручен контроль за выполнением решений по производству самолетов и моторов, за вопросами формирования ВВС, кроме того, в дальнейшем на Берию был возложен контроль за выполнением решений о производстве вооружения, миномётов, боеприпасов, танков, а также наблюдение за работой трёх наркоматов: нефтяной, угольной промышленности и путей сообщения.

Почему такая неимоверная перегрузка одного человека задачами, каждая из которых имеет чрезвычайную важность? Вроде бы наркомов и членов ГКО, отвечавших за каждое их перечисленных направлений работы, хватало.

Но!

Единственным из членов ГКО, кто не провалил ни одной порученной задачи, был Лаврентий Берия. Все остальные, увы, показали свою несостоятельность при чрезвычайных обстоятельствах, в которые их поставила война. Поэтому Берия работал и за Молотова, и за Маленкова, и за Кагановича, и за Булганина и за всех прочих. И везде, где они напортачили, он спасал положение.

В 1944 г. Сталин назначил Берию заместителем председателя ГКО и председателем Оперативного бюро ГКО, рассматривавшего все текущие вопросы. Л.П. Берия, само собой, руководил НКВД (разведка, контрразведка, диверсии, охрана остальных границ), кроме этого отвечал за тыл Красной Армии, за партизанское движение в тылу противника. Уже в 1943 г. ему присвоили звание Героя Социалистического Труда.

Чтобы понять, за что Берия был удостоен этого звания, можно сравнить цифры производства в 1941-1945 гг. стрелкового оружия заводами всей Европы для фашистской армии и производство оружия наркоматами, возглавляемыми Л.П. Берией, — для РККА.

Европа произвела 1048,5 тыс. пулемётов, а СССР — 1515,9 тыс. Винтовок и карабинов Европа осилила 7845,7 тыс., а СССР — 12139,3 тыс (!). Пистолет-пулемётов фашистские войска получили 935,4 тыс. штук, а РККА — 6173,9 тыс (!!).

Берия не давал отсиживаться в тылу преступникам, укрывшимся от фронта в исправительно-трудовых лагерях ГУЛАГа. За 1941-1944 гг. строительными организациями НКВД выполнено капитальных работ на 14,2 млрд. рублей, что составляет 14,9%, или почти седьмую часть всех выполненных за это время строительных работ по народному хозяйству СССР в целом.

На совещании высшего командного состава немецкой армии 5.12.1940 г. Гитлер, давая задание на разработку плана войны с СССР, пояснил, в чем заключается главный стратегический замысел войны: "Если русские понесут поражение в результате ряда наших ударов, то, начиная с определённого момента, как это уже было в Польше, из строя выйдут транспорт и связь и тому подобное, и наступит полная дезорганизация".

Действительно, «в результате ряда ударов» войска РККА «понесли поражение», действительно, в «определённый момент» началась дезорганизация транспорта, нарком путей сообщения («железный нарком») Л.М. Каганович расписался в своем бессилии и был снят с должности.

Но!

СССР не был Польшей, и работа транспорта была быстро восстановлена. Да, Сталин лично возглавил Транспортный комитет, но ведь у него нагрузки было сверх всякой меры, а в ГКО за транспорт отвечал Л.П. Берия.

В 1942 г. немцы вышли к Волге, перерезав пути сообщения по её правому берегу, а Берия снял со строившейся ещё тогда Байкало-Амурской магистрали рельсы и шпалы, в считанные дни построил железную дорогу вдоль её левого берега.

Немцы вышли к Кавказу и захватили северокавказский нефтеносный район. А Берия ещё в 1941 г. начал рыть хранилища на Урале и запасать в них нефть. Тяжело было, но ни боевая техника, ни транспорт не остановились.

Берия, как увидим и дальше, любил и умел строить. Такой вот пример. За два года войны немцы так и не сумели восстановить железнодорожный мост через Днепр в Запорожье, и все их южные армии снабжались по единственному мосту в Днепропетровске. Американцы считают себя чемпионами мира по строительству мостов, поскольку в 1945 г. они построили железнодорожный мост через Рейн в районе Дуйсбурга с темпом 56 м в сутки.

Строители Берии в 1943 г. строили железнодорожные мосты через Днепр с темпом 81,5 м в сутки (Киев, ноябрь 1943 г.).

Солдаты НКВД

Кстати, не дал немцам перевалить Кавказский хребет и соединиться с Турцией (которая бы в этом случае вступила в войну на стороне немцев) тоже Берия. В критический момент обороны Кавказа он возглавил войска Кавказского направления, получив приказ Сталина: «Лаврентий, ты знаешь Кавказ, как свои пять пальцев. Кроме тебя, спасти дело некому. Отправляйся на Кавказ немедленно».

Между прочим, в Великую Отечественную войну генералы НКВД очень сильно поубавили спеси армейским генералам, которые свысока расценивают способности генералов внутренних войск воевать. В отличие от РККА, пограничные войска, входившие в НКВД (435 погранзастав!), встретили удар немцев полностью изготовленные к бою, отходили от границы только по приказу и организованно.

Начнем прямо с 22 июня 1941 г. Всем хорошо известно, что первыми страшный удар вермахта приняли на себя пограничники. Но никогда не говорят, что они подчинялись Л.П. Берии. И уж тем более не говорят о том, что Берия был единственным руководителем силовых ведомств СССР, который предпринял все необходимые меры для приведения вверенных ему войск в полную боевую готовность ещё до нападения Германии. К 21.30 21 июня 1941 г. по всей линии западной границы СССР они уже находились на заранее подготовленных рубежах обороны. Поэтому-то они и смогли более чем организованно принять на себя 22 июня самый страшный первый удар. И ни одна из 435 пограничных застав самовольно не отошла с занимаемых позиций. Или погибали все вместе, или же оставшиеся в живых отходили при получении соответствующего приказа.

Пограничники не только оказались единственными (наряду с также подчинявшимися Л.П. Берии внутренними войсками), которые встретили врага более чем организованно, на заранее и хорошо подготовленных рубежах обороны, но и устроили нацистам такой свинцовый «прием», что фрицы с первого же мгновения агрессии изрядно поперхнулись. Потому что соотношение потерь (убитых и раненых) у пограничников просто рекордное — за одного убитого или раненого пограничника своими жизнями или по меньшей мере серьёзными ранениями платили от 5 до 7 солдат и офицеров. В отдельных случаях были соотношения 1:10. Причем в бóльшей степени нацистские «уберменьши» платили именно по высшему счету, потому как стрелковая выучка у пограничников была выше всяких похвал и разили врага они, как правило, насмерть. К слову сказать, впоследствии именно пограничники (а также конвойные войска) стали родоначальниками широкого снайперского движения в действующей армии. По самым скромным подсчетам, на основании донесений погранзастав и погранотрядов по всей линии вторжения вермахта за первые два дня пограничники «намолотили» никак не меньше 100–120 тысяч нацистских гадов, свыше 85%. которых — безвозвратные потери вермахта. К глубочайшему сожалению, об этом почти никто не знает. За те же первые два дня гитлеровской агрессии пограничники уничтожили (суммарно) как минимум одну танковую дивизию вермахта (количество танков в одной танковой дивизии вермахта на момент вторжения в СССР — от 135 до 209, штатная численность — 16 932 чел.). И об этом, увы, тоже никто не знает. За этот же период времени только огнём из стрелкового оружия с земли пограничники сбили суммарно (по разным оценкам) от 15 до 20 самолетов противника.

Эти цифры красноречивее любых комментариев. Одно маленькое, но имеющее колоссальное значение обстоятельство: в Советском Союзе пограничники всегда были неотъемлемой составной частью органов государственной безопасности. Это такие же чекисты, как и сотрудники контрразведки или разведки!

А командовал ими в предвоенный и начальный период и в ходе войны генеральный комиссар государственной безопасности, впоследствии Маршал Советского Союза Лаврентий Павлович Берия.

Это предопределило, что уже в июле 1941 г. организация Фронта резервных армий, прикрывавших Москву, была поручена начальнику войск Белорусского пограничного округа генерал-лейтенанту И.А. Богданову (впоследствии он остался заместителем Г.К. Жукова). Из шести армий этого фронта четырьмя командовали генералы НКВД. Заместитель Берия по войскам генерал-лейтенант И.И. Масленников командовал 29-й армией, начальник войск Украинского пограничного округа генерал-майор В.А. Хоменко – 3-й, начальник войск Карело-Финского пограничного округа генерал-майор В.Н. Долматов – 31-й, начальник войск Прибалтийского пограничного округа генерал-майор К.И. Ракутин – 24-й.

Именно НКВД Красная Армия обязана гвардией. 18 сентября 1941 г. 100-я, 127-я, 153-я и 161-я дивизии 24-й армии генерала К.И. Ракутина были переименованы в 1-ю, 2-ю, 3-ю и 4-ю гвардейские дивизии.

Генерал Масленников после сражений под Москвой, в которых он был трижды ранен, командовал Северной группой войск Закавказского фронта, затем армиями и фронтами. Закончил он войну командующим 3-м Прибалтийским фронтом. Другим генералам НКВД повезло меньше: генерал-лейтенант И.А. Богданов и генерал-майор К.И. Ракутин приняли смерть в боях за Москву, в 1943 г., уже генерал-лейтенантом, был убит при освобождении г. Никополь В.А. Хоменко.

Каков был нарком, таковы были и его генералы.

Существует сентенция, что если бы в войнах гибли генералы, то войны бы не было. К генералам НКВД, как видим, это не относится.

И несколько слов о верности. Сдавшись в плен и перейдя на сторону немцев, ряд советских генералов и офицеров сформировали на службе у Гитлера Русскую освободительную армию (РОА). Состояла она из двух дивизий, третью так и не успели сформировать. При РОА сразу же была организована офицерская школа, затем ещё одна под началом генерал-майора Меандрова, бывшего заместителя начальника штаба 6-й армии РККА. Третий выпуск в 605 офицеров этой школы так и не состоялся.

Как видим, хотя в плену у немцев находилось несколько сот тысяч советских офицеров, предатели испытывали недостаток в офицерских кадрах. Зато у них не было никакого недостатка в генералах. Гитлеру служили: 1 командующий армией, 2 начальника штаба армии, 1 командир корпуса, 2 командира дивизий РККА. После войны всех этих предателей повесили, сегодня они, само собой, объявлены жертвами сталинизма.

Среди предателей были представители всех родов войск РККА, не было только генералов НКВД.

На 88 сдавшихся и попавших в плен советских генералов (из 994 довоенных) приходится 4 застрелившихся во избежание плена. Один из них — генерал НКВД, ставший начальником контрразведки РККА, А.Н. Михеев — застрелился, попав в окружение под Киевом.

Не потому ли, что боевые заслуги войск НКВД, подчинявшихся Л.П. Берии, далеко превосходили заслуги регулярных войск РККА, армейские историки упорно «забывают» имя Берии, описывая Великую Отечественную во все бóльшем числе томов?

Бомба

Существует красивая легенда о том, что физик, лейтенант Г.Н. Флёров, находясь на лечении после ранения на фронте, проанализировал заграничные публикации по ядерной физике и обнаружил полное их отсутствие, начиная с 1941 года. Он пришел к выводу, что за границей начали разработку ядерного оружия, и написал письмо Сталину с предложением начать разработку атомной бомбы. С этого письма вроде бы и начался советский атомный проект, поскольку Сталин, прочитав письмо, предложил Флёрову назвать имена учёных, способных разработать такое оружие, и Флёров первым назвал своего любимого учителя Игоря Владимировича Курчатова.

В общем, так оно и было, но всё же не совсем так, если не сказать совсем не так. Сталин действительно к этому письму отнесся со вниманием и, сразу представив себе грандиозность проблемы, пригласил для консультации крупнейших научных авторитетов ― академиков А.Ф. Иоффе и В.И. Вернадского. Оба выразили сомнение в возможности разработки атомного оружия как немцами, так и союзниками СССР ― американцами и англичанами. А имя Курчатова прозвучало и на этой встрече, поскольку он был любимым учеником Иоффе. Не получив должной ясности, Сталин поручил Флёрову выступить в Казани, где находилась эвакуированная Академия наук СССР. Флёров сделал доклад на заседании малого Президиума Академии, но академики в ходе дискуссии категорически забраковали идею создания атомной бомбы. Так что если бы Правительство СССР полагалось только на мнение академиков, то создавали бы мы эту бомбу, наверно, до сих пор.

Но Сталин был Сталиным, а рядом с ним был Берия. Поэтому дальше дело пошло так. Л.П. Берия, несмотря на огромную занятость, несмотря на войну с немцами (а скорее, именно по причине военного положения) просматривал разведдонесения из других стран с особым вниманием. Именно он, независимо от обращения Флёрова, обратил внимание на сообщение наших разведчиков из Англии о неких слухах про начало работ по созданию урановой бомбы. Уже в марте 1942 г. он подготовил Сталину записку о создании при ГКО научно-совещательного органа по координации в стране всех исследовательских работ в этом направлении. Игорь Курчатов был срочно доставлен в Москву из блокадного Ленинграда, чудом уцелев при поездке на «полуторке» по знаменитой «дороге жизни» через Ладогу под вражеской бомбёжкой. Его состояние здоровья было весьма угрожающим, и на первых порах он попал не на совещание у Берии, а в госпиталь. Лично Лаврентий Павлович приказал лечить Курчатова всеми возможными способами, привлекая лучших врачей, но всё-таки последствия блокады подорвали здоровье Курчатова настолько сильно, что он впоследствии перенес несколько инфарктов и инсультов и не смог дожить даже до 60 лет. Но это было позже, а в 1942 году ему ещё не было сорока, и он стремился все силы вложить в решение порученной ему чрезвычайной задачи.

27 ноября 1942 г. ГКО обязал Наркомцветмет начать производство обогащённого урана, а к концу года по предложению Берии назначил Курчатова руководителем всех научно-исследовательских работ.

Сначала это дело в ГКО поручили курировать В.М. Молотову, но под его руководством оно шло ни шатко, ни валко. А когда в 1945 г. американцы взорвали первую атомную бомбу и не преминули уведомить об этом Сталина на Потсдамской конференции, то стало ясно, что Вячеслав Михайлович эту работу «не тянет». Произнеся знаменитую фразу «придётся поторопить Курчатова», Сталин решил отстранить Молотова и снова, как и раньше, положиться на Берию. Поэтому Постановлением ГКО № 9887 от 20 августа 1945 г. руководство созданием атомной бомбы поручили Л.П. Берии.

Напомним, что он без большой охоты и только по настоянию Политбюро стал в 1938 году наркомом внутренних дел, и поэтому в связи с урановым проектом и без того огромной нагрузкой (в 1946 г. его избрали членом Политбюро ВКП(б) и первым заместителем Предсовмина) он сумел освободиться от НКВД, оставив за собой лишь отделы разведки и контрразведки по вопросам создания ядерного оружия. В своих дневниках Берия с удовлетворением приводит диалог со Сталиным, где на вопрос о том, чем ему надлежит заниматься после войны, он получил ответ: «Бомбой будешь заниматься, Лаврентий!».

Ум и трудоспособность

В те годы в составе Правительства СССР и партийной верхушки было много людей, но среди них очень мало безупречных, неспособных допускать какие-то ошибки. Это естественно: ведь объем работ у каждого был огромен.

Никогда не проваливал никаких порученных ему работ, пожалуй, только Л.П. Берия.

Почему? За счет чего?

Огромная эффективность Берии как руководителя достигалась, прежде всего, за счет его ума. Этот довод мало действует на людей — ведь все тоже умные, во всяком случае, считают себя таковыми.

Вот в этом и заключается незаметная для многих, но принципиально важная разница — все тоже умные, а Берия был просто умным. Это — к тому, что основная масса тех, кто пишет о Берии, уверены, что он каждого мог убить или посадить в лагерь, поэтому люди его боялись и только из страха становились очень трудолюбивыми.

Это не так. Умный руководитель никогда не станет пугать подчиненного. Запуганный подчиненный у самодура-начальника вынужден подавить в себе любую инициативу и работать только «от и до» — делать только то, что приказал начальник.

Представьте, что вы в подчинении у самодура и проявили инициативу, т.е. сделали нечто, чего он не приказывал. Тут два варианта. Это «нечто» может окончиться неудачей. Что с вами сделает начальник за то, что вы нанесли убытки, самовольничая? При небольшой фантазии вы это легко себе представите. Второй вариант — вы добились успеха. Не спешите радоваться, результат может быть ещё хуже. Если, действуя по своей инициативе, без его приказа, вы добьетесь успеха, то этим оскорбите дурака-начальника. Получится, что он такой дурак, который не догадался дать вам нужный приказ, а вы умнее его. Конечно, он вас не накажет — победителей не судят, — но найдет способ отбить желание самовольничать, поскольку не видит бóльшей опасности для своего кресла, чем наличие подчиненных, которые умнее его самого.

В результате у дурака-начальника умственный потенциал его подчиненных парализуется, а сам начальник не способен продумать и указать, что делать каждому подчиненному. Он сам будет «пахать» днями и ночами, а его подчиненные будут бездельничать, дожидаясь его указаний. И тут тоже два варианта. Если дело, которым командует дурак, запугавший подчиненных, развивается экстенсивно, т.е. растет количественно, то за счет этого какое-то время его дурость не будет видна и создается впечатление, что такой стиль руководства эффективен. Краткая формула, получившая широкое хождение в кругах интеллигенции советского периода и дававшая портрет такого начальника, звучала так: «я начальник — ты дурак». Увы, полувековое укрепление этой формулы, по сути дела, и привело к гибели СССР и реставрации капитализма.

Похожим на такого руководителя был уже упомянутый Лазарь Моисеевич Каганович — нарком путей сообщения. Пока правительство ежегодно давало ему дополнительные деньги, рельсы, шпалы, стройматериалы, паровозы, людей и т.д., он всех «брал за горло», жестоко наказывал, и дела у него шли как будто прекрасно. Но началась война, экстенсивный рост НКПС остановился, перевозки надо было обеспечивать за счет ума подчиненных, и тут-то и выяснилось, что ни его личная работоспособность, ни наказания ничего не дают.

Умный руководитель сделает все, чтобы подчиненные его не боялись, сделает это не во имя дешевой популярности, а по деловым соображениям — чтобы не задавить в них инициативу. Если они ошибутся, то он простит, а если и накажет, чтобы подчиненный в следующий раз был вдумчивее и собраннее, то так, чтобы не запугать его. А если подчиненный отличился, то наградит его и будет за него искренне рад — ведь подчиненный эффективно сделал часть дела, порученного самому начальнику. Как же тут не радоваться?

Умный начальник — это не безвольный толстовец. Он может быть и зол на язык, и тяжел на руку, и скор на расправу. Пока есть лентяи и разгильдяи — по-другому нельзя. Если не бить разгильдяев, то это будет вопиющей несправедливостью по отношению к добросовестным работникам. Ведь все кормятся от одного дела, и бездельники паразитируют на трудолюбивых. Умные начальники бездельников и разгильдяев кнутом заставляют отрабатывать свой хлеб, поскольку выгнать их не всегда удается: не всегда есть им замена, да и не всегда эту замену справедливо делать. Скажем, ленивый солдат. Что, его в тыл отправлять, а трудолюбивые пусть гибнут?

И здесь снова уместно вспомнить действия тандема Сталин-Берия: всегда внимательно выслушивая советы Берии касательно отношений с союзниками, Сталин старался никогда не привлекать его для прямых контактов с иностранцами, а причину излагал в полушутливой форме: «Материшься много, Лаврентий». За этим, конечно, стояло не опасение разбавления дипломатических выражений ненормативной лексикой, а осознание чрезвычайной важности внутренних задач, решаемых Берией, и нежелание подвергать риску нарушение секретности этих задач.

Умного начальника трудолюбивые подчиненные никогда не боятся потому, что он им никогда не дает повода бояться.

Правда, что касается подчиненных, то глупые и бездельники всегда боятся любого начальника, хоть умного, хоть дурака, поскольку, по сути, боятся наказания не от них, а от своей собственной глупости и лени. Впрочем, бездельники всегда предпочитают начальника-дурака, пусть даже жестокого, поскольку к нему и приспособиться легче, и работы у него меньше. Но у толковых подчиненных причин бояться умного начальника нет. Вот, к примеру, начальник тыла РККА в годы войны, а одновременно бывший около года наркомом путей сообщения генерал А.В. Хрулев в начале 60-х так говорил: «Многие люди шли к Сталину на прием с каким-то трепетом, с большим волнением. У меня этого не было. Его я не боялся, не видел в нем какого-то зверя или неприступного человека, не желавшего вести разговоры на свободную тему».

Точно таким же — умным и доброжелательным к трудягам — был и Л.П. Берия, и это видно не только по результатам более трех десятилетий его работы как организатора

Берия был умный человек и поэтому к нему в подчинение подбирались энергичные и умные люди, которым бояться его не было необходимости. Это и объясняет, почему он справлялся с любым, самым тяжелым делом. Это и объясняет, почему Сталин забрал у Молотова атомный проект и передал его Берия.

Но чтобы быть хорошим руководителем, умным быть мало.

Берия обладал ещё одним очень важным качеством — желанием и способностью вникать в мельчайшие подробности порученного ему дела.

Обычно «теоретики» в области управления разглагольствуют о том, что начальник, дескать, не должен вникать в мелочи, поскольку на то есть подчиненные и умные советчики-консультанты. А сам начальник, дескать, должен заниматься «стратегическими» вопросами.

Этим «умникам» не приходит в голову, что и любой стратегический вопрос также состоит из мелочей. А это значит, что любая мелочь может перечеркнуть всю стратегию, если ты эту мелочь не учтешь в нужный момент и в нужном месте.

Есть ещё одна сторона вопроса о мелочах. Если начальник не знает нужных мелочей, не знает, в чём смысл работы его подчиненных, то они начинают им руководить. К примеру, подчиненный говорит начальнику, что для исполнения его приказа ему, подчиненному, нужны дополнительно люди, деньги, материалы и т.д. Что делать? Не дать? А подчиненный приказ не исполнит и скажет, что виноват ты сам. Наказать его потом? А что толку, ведь тебя самого за неисполнение приказа уже наказывают. Остается слушаться и делать то, что требуют подчиненные. А ведь они бывают разные.

Так вот, Берия обладал способностью быстро и на любую глубину вникнуть в любое порученное ему дело. Ни в каком деле подчиненные не могли «запудрить ему мозги».

Каким бы делом ни занимался Берия, он старался в него вникнуть до конца. Между прочим, это свидетельствует о его любви к жизни, правда, под жизнью в данном случае имеется в виду не животное стремление пожрать, потрахаться, поразвлекаться, а дело, которым человек занимается.

В этом плане абсолютным вздором представляются неимоверно раздутые мифы о развратной натуре Берии и несметном количестве погубленных им женщин ― в прямом и переносном смысле. Вкратце смысл этих мифов можно изложить так: Берия был крайне аморальным типом и изнасиловал много женщин и девушек в Москве, а изнасилованных им женщин бросал в ванну с серной кислотой, в которой бесследно растворяли трупы несчастных, или просто убивал, а трупы утилизировал с помощью камнедробилки, которая стояла у него в доме на Малой Никитской.

Кто «изобрел» эти мерзости, известно — подонки и государственные преступники в прокурорских мундирах, которые стряпали фальшивое дело на уже подло убитого Лаврентия Павловича Берия. А также буквально изнывающие от недостатка внимания и денег на дешевую пудру варварского вида бывшие мадемуазели (кстати, в состряпанном «деле Берии» фигурирует допрос всего лишь одной такой мадемуазель, невероятно противоречащей самой себе) не помнящие в силу объективных причин даже года своего рождения. И даже в новом тысячелетии по вполне респектабельной радиостанции «Орфей» мы слушаем интервью с известным артистом Валентином Гафтом, который самыми сочувственными словами вспоминает знаменитую актрису Зою Фёдорову, жизнь которой якобы была вся изломана именно из-за того, что она дала пощёчину Берии в ответ на его гнусные домогательства. А продажные журналисты всевозможных мастей с удовольствием мусолят тему чудовищных аморальных поползновений Лаврентия Берии.

Но вот что любопытно. Если сравнить все описания ванной комнаты в доме Лаврентия Павловича Берии, которые приводит вся борзопишущая мразь якобы по показаниям «изнасилованных» им женщин, то любой, мало-мальски внимательно прочитавший эту пачкотню, будет в шоке.

Во-первых, очень уж различны эти описания. Получается, что для каждой новой жертвы Лаврентий Павлович готовил отдельную ванну. И когда только успевал?! Да ещё делал это незаметно от своей жены — грузинки строгих нравов, светлой памяти Нино Теймуразовны Гегечкори!

Во-вторых, серная кислота — это взрывоопасное ядовитое вещество. Элементарные знания из школьной химии, если только не учиться на сплошные двойки, гласят: при взаимодействии металлов с серной кислотой выделяется водород, образующий в смеси с воздухом гремучий газ, то есть взрывчатую смесь огромной силы. Для того чтобы хранить у себя дома, да еще и в открытом виде — в ванне — серную кислоту, надо быть абсолютным сумасшедшим. Потому как, не говоря уже об опасности взрыва, только её парами можно отравиться более чем серьёзно, вплоть до смертельного исхода. Ни одна металлическая ванна не выдержит длительного соприкосновения со столь агрессивным веществом.

Лаврентий Павлович сумасшедшим не был. Напротив, он хорошо знал химическую промышленность и разбирался в химии несколько получше, чем нерадивые школьники. Уж что такое серная кислота, ему объяснять было не нужно. Более того, школьная химическая азбука гласит: разбавленная серная кислота реагирует с металлами значительно более бурно, чем концентрированная. А значит, ни одна система канализации не выдержит систематического слива в неё серной кислоты. Её вдребезги разнесет.

В-третьих, если даже в полном обалдении представить, что этих несчастных женщин после изнасилования Берия бросал-таки живьём в ванну с серной кислотой, то каким же образом они остались живы и умудрялись давать показания? Из таких ванн живьём не вылезают. Но они, оказывается, сумели, назло насильнику, вылезти и сбежать. Именно для того, чтобы после подлого убийства Лаврентия Павловича, и даже полвека спустя, донести до всей «демократически мыслящей общественности» и прочих любителей всяких мерзостей «святую правду» о «злодеяниях сексуального монстра по имени Берия».

Что же касается камнедробилки, то лучше бы вся та мразь, что испражняется по поводу Лаврентия Павловича Берии, сначала выработала бы единую позицию: или Лаврентий Павлович всех изнасилованных им женщин растворял в серной кислоте, или же он все трупы несчастных молотил в камнедробилке. Кстати говоря, камнедробилка начала 50-х годов минувшего века в ванную или в подвал ввиду огромных размеров никак не могла поместиться, не говоря уже о том, что она потребляла огромное количество энергии и производила при работе невероятный грохот. Представить себе, что такое сооружение работало в доме на Малой Никитской, может только коллега по дурдому джентльмена, купающегося в ванне с серной кислотой. Современные камнедробилки практически в этом плане не отличаются от агрегатов полувековой давности. Более того, если туда засунуть труп человека, то в крови будет не только ванная, но и весь дом.

Увы, писаки, «обличающие ужасы сексуальных преступлений Берии», к величайшему сожалению, обретаются вовсе не в дурдоме, а продолжают изрыгать очередные тупые гадости.

Ну а что касается огромного количества якобы изнасилованных им женщин, то здесь небезынтересно привести следующие данные. Всего в списке, фигурирующем в полностью фальшивом «деле Берии», оказалось около 200 женщин (а по воспоминаниям Нино Теймуразовны, ей показывали список даже из 760 имён, желая услышать хоть какие-нибудь мерзости по адресу мужа!). Стряпавшие по заказу Хрущёва это дело на Лаврентия Павловича негодяи в прокурорских мундирах не мудрствовали лукаво — попросту записали в изнасилованные всех женщин, так или иначе привлеченных когда-либо к оперативной работе, к тому же «дополнили» этот список фамилиями женщин, переписанными из дела арестованного и расстрелянного ранее начальника охраны Сталина генерала Власика, которому тоже приписывали сексуальные преступления.

Обращаясь снова к книге сына Лаврентия Павловича Серго, можно прочитать, что в один прекрасный день отец, крайне смущаясь, сообщил ему, что у него теперь есть сестра. Да, у Берии была любовница, которая от связи с ним родила девочку.

Уважаемые мужчины, представьте себе, что из года в год невероятная занятость сверхважными государственными делами, не дающая даже поспать более четырех часов в сутки, человека в расцвете лет, которому ещё далеко до пятидесяти, может просто свести с ума от вынужденного полового воздержания. А ведь Берия был темпераментным мингрелом, для которого подобное воздержание вдвойне мучительно. Но он не строил никаких секретов из своей связи на стороне, и первыми, кто узнал об этом, были его жена и сын. Серго воспринял сообщение отца совершенно спокойно, но ещё интереснее была реакция гордой грузинки Нино Теймуразовны: «Лаврентий, я всё готова понять и не собираюсь тебя осуждать. Но с этого времени мы будем спать в разных комнатах».

К затронутой теме примыкает и миф о том, что-де Лаврентий Павлович изнасиловал и свою будущую жену и потому вынужден был жениться на ней во избежание мести со стороны её родственников. Ничего подобного не было и в помине.

Вот выдержка из стряпни некоего Н.Зенковича, чрезвычайно типичная для «либерастовых» якобы «документально подтвержденных» исследований «сексуальных преступлений» Л.П. Берии.

«Находясь в конце 20-х годов в Абхазии, Берия жил в роскошном специальном поезде, в котором он приехал в Сухуми. Поезд стоял на запасных путях, на некотором расстоянии от здания станции, и состоял из трех пульмановских вагонов спальни, салон-вагона с баром и вагона-ресторана.

В тот вечер, когда Берия собирался отправиться в Тбилиси, около станции к нему подошла девушка лет шестнадцати, среднего роста, с чёрными глазами и сдобной комплекции.

Девушка приехала из родной мингрельской деревни, соседствующей с селом Мерхеули, откуда родом был сам Берия. Она попросила его заступиться за её арестованного брата.

Берия заметил красоту девушки. Якобы желая получить сведения о брате, он пригласил её в поезд, но не в салон-вагон и не в ресторан.

В спальном купе Лаврентий приказал девушке раздеться. Когда она, испуганная, хотела убежать, Берия запер дверь. Затем он ударил её по лицу, скрутил руки за спиной, навалился на неё всем телом. Девушка была изнасилована.

Берия продержал её всю ночь. На следующее утро он приказал ординарцу принести завтрак на двоих. Перед тем, как уехать по делам, Лаврентий снова запер свою жертву. Берия был покорен свежестью и очарованием этой девушки, он также понял, что она именно тот тип, который полностью соответствует его чувственности. Она была молода и невинна, но выглядела созревшей. Она была скромна, изящна, но ни в коем случае не худа. У нее были маленькие груди, большие глаза, излучавшие добрый свет, и маленький чувственный рот.

Было бы глупо с его стороны отказаться от такого создания природы. Берия провёл ещё несколько дней в Сухуми, проверяя выполнение пятилетнего плана 1928-1933 годов в деле строительства местных дорог и шоссе, нового жилья, больниц и школ. Всё это время он держал свою пленницу запертой в поезде. Так маленькая Нина стала его женой».

Н. Зенькович, смакуя эту гнилую «клубничку» в своей книге «Маршалы и генсеки», по-видимому, очень гордится своей «борьбой за историческую правду и справедливость». Между тем всё в этом фрагменте — дичайшее, наглое враньё. Хоть это и чрезвычайно противно — копаться в чужом дерьме, состряпанном продажной сволочью (как известно, только правда цены не имеет, за враньё обычно хорошо платят, и тем лучше, чем это враньё грандиознее), приведём очевиднейшие факты, действительно сомнению не подлежащие.

Во-первых, изображенный «эпизод» никак не мог относиться к Нино Гегечкори, поскольку она родилась в 1905 году.

Во-вторых, сын Лаврентия и Нино Серго родился в 1924 году, а замуж за Лаврентия Нино вышла в 1921 году, когда ей и в самом деле было 16 лет, и она ещё училась в гимназии.

В-третьих, в конце 20-х Лаврентий Берия возглавлял Закавказское ГПУ, и никаких спецпоездов ему не полагалось по роду деятельности. К тому же контролировать выполнение первой пятилетки, принятой в 1929 году, никак было невозможно «в конце двадцатых», да это и не входило в функции председателя ГПУ, здесь явно заказной сочинитель перепутал обязанности первого секретаря ЦК КП (б) Грузии с обязанностями первого чекиста. А на партийную работу Берия был переведён только в 1931 году. Добавим, что и в это время (с 1931 по 1938 годы), будучи крупным партийным руководителем, Берия не разъезжал ни на каких спецпоездах.

В-четвертых, сама Нино Теймуразовна уже на закате дней, в 1990 году, во время «эксклюзивного» интервью написала в письме своей старинной грузинской подруге: «Знаю, что на свете многое изменилось. НЕ ИЗМЕНИЛАСЬ только моя любовь…»

Написав это, Нино Теймуразовна подчеркнула дважды именно слова «не изменилась». А до этого она столь же категорично заявила, что вышла замуж за Лаврентия по любви и презрительно отозвалась о слухах, бродивших в то время, что якобы Лаврентий её похитил: «Ничего подобного не было! Я вышла за него по собственному желанию!»

Видим, что, несмотря на преклонный возраст, Нино Теймуразовна сохранила острый ум и, как отметила беседовавшая с ней Т. Коридзе, её «живые глаза не подвластны времени», несмотря на то, что она уже не могла даже выйти на улицу без посторонней помощи.

В-пятых, сам стиль подачи материала, использованный прохиндеем Зеньковичем, совершенно чужд для российского автора, даже и не блещущего знаниями истории. Сия байка пришла к нам с сексуально озабоченного Запада. Есть такой прием «чёрного пиара», когда компромат сначала печатается в какой-нибудь мелкой и ничего не значащей газетёнке, иной раз специально и учреждённой для таких целей. Газетёнка подвергается судебным преследованиям, платит штрафы, закрывается, но своё дело она сделала — теперь, со ссылкой на неё, материалы можно перепечатывать где угодно. Так вот, это как раз тот случай. Увы, заимствованный у Запада омерзительный прием воздействия на массовое сознание теперь в большом ходу в Эрэфии. Доктор Геббельс может отдыхать!

А как же в действительности объединились судьбы Нино и Лаврентия?

Знакомство их произошло в 1920 году, когда Лаврентий сидел в кутаисской тюрьме в одной камере с Алексеем Гегечкори, большевиком по партийной кличке Саша. В один из дней совсем юная девушка принесла Саше передачу. Лаврентий сразу обратил на неё внимание — она была так переполнена обаянием, что не обратить внимания на неё было просто невозможно. Из разговора выяснилось, что это Сашина племянница, дочь его старшего брата Теймураза Нино. Ее отец погиб в 1918 году, и она переехала на жительство в дом дяди. Нино училась в гимназии, но будучи в семье революционера, не могла не интересоваться политикой. После этого почти год Лаврентий и Нино не встречались, но молодой Берия не забыл визита очаровательной девушки в тюрьму. В 1921 году Берия стал часто бывать у Гегечкори по делам, и в один прекрасный день, когда Нино шла в гимназию, её догнал Лаврентий и предложил встретиться и серьёзно поговорить. Нино согласилась, и на первом же свидании Лаврентий заявил, что давно её любит и просит выйти за него замуж. 16-летняя Нино подумала и дала согласие. Видно, и она не забыла выразительных глаз молодого большевика, составлявшего компанию её дяде в тюремной камере. Итак, они поженились по любви.

А заниматься разоблачением мерзкой сплетни о насильнике Берия — значит тревожить светлую память грузинки строгих нравов, прекрасной жены, любящей матери и заботливой бабушки Нино Теймуразовны Гегечкори. После подлого убийства мужа она ни одним словом не позволила себе выразить хоть тень согласия с возводимыми на него обвинениями в сексуальных преступлениях. А уж более заинтересованного лица, чем жена, в данном вопросе представить невозможно.

Итожа деловую характеристику Берии, следовало бы задаться вопросом его взаимоотношений со Сталиным. Оба, безусловно, свое самовыражение находили в служении СССР, его народу и были именно в этом счастливы. Они были слишком похожи друг на друга и оба — слишком крупные личности. В вопросах экономики и политики глава СССР и его заместитель наверняка входили в конфликты. Берия очень быстро рос как государственный деятель, и Сталин, возможно, его ревновал, как в свое время его самого ревновал Ленин.

К этой мысли приводит поведение Берии после смерти Сталина. Такое впечатление, что он избавился от необходимости внедрять в жизнь только государственные идеи начальника — Сталина — и получил возможность внедрить и собственные, которым не давал дороги Сталин.

Интересно, что в тот момент у остальных — Молотова, Хрущева, Маленкова — никаких государственных идей вообще не оказалось. По крайней мере, до бреда Хрущева с целиной в государственном строительстве ничего не менялось. Без всякого преувеличения: все крупнейшие достижения нашей страны в хрущевское десятилетие (космос, ядерная энергетика, стратегический паритет, научно-техническая революция, позволявшая вести пионерские исследования сплошным фронтом и т.д.) — это реализация заветов Сталина.

А Берия сразу же предложил изъять из ГУЛАГа производства: металлургию, химию, горное дело — оставив за ним только строительные задачи. Это правильное решение, которое усиливало централизацию управления экономикой. А то ведь, скажем, за часть металлургии отвечали министр черной металлургии и Берия, а за часть — министр внутренних дел, совершенно не подчинявшийся Берии. Наверное, какие-то соображения были и у Сталина, не дававшего добро на эту реорганизацию, но ведь правота Берии очевидна.

Это решение было принято Правительством, но автоматически встал другой вопрос — на воле перестало хватать людей для работы на «освобожденных» предприятиях, а в лагерях заключенные остались без работы. И Берия вносит самоочевидное предложение — провести амнистию. Потом клеветники начали кричать, что Берия амнистию, дескать, провел, чтобы завоевать у народа дешевую популярность. А как он её мог завоевать, если амнистию объявил Верховный Совет СССР, а Берия к нему не имел никакого отношения?

Создание советского ядерного оружия — эпохальное событие, полностью изменившее лицо мира на десятки, если не на сотни лет. Мы видим сейчас, как ведут себя западные страны, при относительной слабости остальных стран. Но это при том, что у десятка стран мира всё-таки есть атомные бомбы. Нет сомнений, что если бы бомба не была сделана у нас за несколько лет мирной передышки, то, уже начиная с корейской войны, история повернулась бы по-другому.

Не заслужил ли за это Л.П. Берия хотя бы скромного памятника на Красной площади? Ирония здесь весьма уместна, причём с огромной горечью: по меньшей мере, его памятник должен стоять рядом с памятником Сталину и по размерам не уступать ему.

Вторая заслуга — организация крупнейших прорывов в научно-технической области. Уже писалось о разработке ракетного кольца ПВО вокруг Москвы, проведённой под руководством Л.П. Берия. В своём роде не менее революционная эта работа делалась вопреки всем канонам технологии и, тем не менее, оказалась успешной. При вроде бы локальном значении, пусть даже дело касалось нашей столицы, эта разработка значительно повлияла на направление технического прогресса в военной области, причём для всех стран мира. То, что не могли обеспечить ни ствольная артиллерия, ни авиация, оказалось под силу ракетам. Подобного до нас не смогли сделать ни немцы, ни японцы, ни западные союзники, хотя их проблема бомбардировок касалась в ходе войны напрямую. Отсюда и началось победное шествие управляемых ракет по миру.

Эти проекты дали конкретные результаты при жизни Л.П.Берии, и отрицать его роль невозможно — слишком много сохранилось свидетелей и документов. А вот его роль в ракетных проектах не освещена, поскольку победные сообщения ТАСС прозвучали только в 1957 году. Был ли Лаврентий Павлович в стороне от тяжёлых ракет? Никоим образом, ведь разработка ядерного оружия и средств его доставки для него составляли единое целое и начались задолго до 1957 года, практически сразу после войны.

Так почему же Берия стал ненавистен всем?

Причина — в нездоровой обстановке в стране после войны, а особенно — в руководстве. Война — не школа гуманизма. Любая, какой бы справедливой она ни была. Война — это катастрофа, уродующая все стороны общественной и государственной жизни.

Спросите любого ветерана-фронтовика, израненного героя, и он вам подтвердит, что были и лучше него, но они погибли. На войне погибли лучшие.

В ходе войны сверхважную роль играют люди и структуры, связанные с войной и военным производством. После войны они становятся не нужны и должны потерять своё значение, но хотят ли они этого?

Как ни парадоксально, от этого меньше страдают побеждённые страны, военная элита которых уничтожена. В Японии и Германии не было проблем с ориентацией политики — только на мирное созидание. А вот во Франции и США, например, вместо миролюбивых предвоенных руководителей к власти пришли генералы и ястребы, ввергшие вскоре свои страны в новые бесславные войны.

Не нужна стала и в СССР 10-миллионная армия. А куда деваться генералам?

Посмотрим статистику — сколько в 1945 году было произведено уже ненужной боевой техники. Сами производители понимали, что она уже не нужна, но что делать? Переходить на продукцию, которая должна ещё завоёвывать покупателя? Это риск. Покупателя не уговоришь! Совсем другое дело, когда достаточно уговорить военного приёмщика, пусть и в маршальских звёздах. Кто будет делать ширпотреб? Да кто-нибудь сделает.

Капитаны промышленности, инструкторы отделов райкомов, обкомов, рескомов давали военный план, и давали хорошо. Конечно, кто недоволен, что кончилась война? Но отдавать власть людям, у которых лучше, а, главное, дешевле получается пошив платьев и сборка телевизоров...? Извините!

Вот поэтому развитие экономики и пошло по парадоксальному пути — товары народного потребления оценивал не потребитель своим рублём, а что-то вроде Совета Обороны, только он так не назывался. И без специального анализа понятно, из кого состоял после войны главный руководящий орган страны — ЦК.

Ход заговора против Берии — особая тема, но очевидно, что столкнулись два течения. Один — подход Берии: партия — это политический инструмент, который требует надзора и не должен заниматься хозяйственными вопросами, которые должны быть в ведении Совета Министров. Кстати, именно этот подход был озвучен Сталиным на XIX съезде партии.

Но победила тогда другая линия. Теперь понятно, что дублирование Совета министров промышленными отделами ЦК, сложившееся в 50-80-е годы, было извращением, результатом победы партийной номенклатуры.

После смерти Сталина ситуация обострилась.

Во-первых, из дел, реализованных новым министром внутренних дел, главным было не прекращение "дела кремлёвских врачей". Тем более не амнистия 1953 года. Такие решения — политические — принимаются не на уровне МВД, это решение политического руководства государства, МВД — лишь исполнитель.

Главным же событием было совещание руководящего состава министерства, на котором Берия дал своё видение задач МВД. В числе этих задач был и особый контроль за чистотой рядов партийных органов — задача, несколько подзабытая к тем годам.

Информация о возможном государственном контроле над партийной верхушкой вызвало единодушную реакцию. Как происходило дело, трудно сказать точно. Но задним числом в заключении по делу Берии говорилось конкретно: «попытка поставить МВД над партией».

Так началась почти открытая конфронтация. Хрущёв поклялся перед ЦК, что контроля со стороны МВД не будет.

При всём своём выдающемся уме Л.П.Берия был совершенно не готов к тому, что его просто так, без всяких объективных предпосылок, свергнут и расстреляют. Почему он не понял намерений своих друзей, прежде всего Хрущёва и Маленкова — загадка до сих пор. Наиболее вероятно самое простое объяснение: многие годы совместной работы настроили его на уверенное осознание своего интеллектуального превосходства и на уважение этого превосходства с их стороны. Ведь он всё это время исправлял их «ляпы», фактически спасая их от гнева Сталина! Но он явно недооценил фактор хитрости, которая занимает место недостатка ума, и тем большее, чем больше сам этот недостаток. А когда решается вопрос о высшей власти в великой державе, хитрость, многократно помноженная на зависть, превращается в нечто чудовищное.

Вот уж поистине: избави бог от таких друзей, а уж от врагов я и сам как-нибудь избавлюсь.

По сути, в 1953 году произошёл государственный переворот в пользу тех кругов, которые хотели руководить страной в своих интересах, никак не отвечая за результаты своего правления.

К 1953 году, после убийства Берии, относятся и серьёзные решения, регламентирующие деятельность правоохранительных органов. С тех пор при поступлении на работу сотрудники «органов» ставились в известность, что лица на освобождённых партийных должностях для них недоступны. Их нельзя вербовать, за ними нельзя следить.

«Вина» Берия была в том, что этот человек, не имея личных интересов, хотел сделать нечто небывалое, хотел выразить себя в проектах для будущего и мог заставить и других действовать не в личных, а в общественных целях.

Его «злейшие друзья» устали от работы на будущее, то есть от того, чем они занимались всё время при Сталине. Они хотели жить «здесь и сейчас» и не для других, а для себя. Именно с приходом к власти Хрущёва, затем Брежнева и Горбачёва социалистический принцип «прежде думай о Родине, а потом о себе» постепенно, но неуклонно вытеснялся буржуйским «бери от жизни всё, что можно».

Такого человека трудно было обмануть, но заговорщикам это удалось по одной простой причине. В заговоре против Берии они опирались на полную поддержку своего бюрократического клана, который привёл страну и народ прямиком в 90-е годы, в криминал-компрадорский капитализм.

В заключение приведем ещё фрагмент из книги А. Мартиросяна (профессионал-чекист), «100 мифов о Берии», посвящённой тщательному разбору навороченных клеветнических наветов на память Л.П. Берии.

«Злодей» Берия никогда не будет реабилитирован.

Самое смешное в этом мифе заключается в том, что это правда. Однако не потому, что «злодей» никогда не будет реабилитирован, а потому что «злодея»-то никто не судил, ибо судить-то было некого. Настоящий Лаврентий Павлович Берия был убит в середине дня 26 июня 1953 г. кучкой высокопоставленных военных, направленных Хрущёвым. Всё остальное — от возбуждения уголовного дела на якобы Берию, следствие в отношении него при его же якобы участии до так называемого закрытого суда якобы над ним, Лаврентием Павловичем, — всё без исключений — гнусная, подлая фальсификация деятелей из ЦК КПСС, прежде всего Хрущёва… Соответственно, как можно реабилитировать подлинного человека, если его никто не судил?!»

Добавим к словам Мартиросяна, что россказни генерала Батицкого о том, как он пустил пулю в лоб Берии в декабре 1953 года в некоем подвале, причём обвешанные нарочито мерзкими подробностями и на все лады обсасываемые господами либерастами, содержат не больше правды, чем сказки о камнедробилке и ванне с серной кислотой. Даже если предположить, что генерал не врёт и он в самом деле кого-то застрелил в подвале, то в декабре 1953 года это никак не мог быть Лаврентий Берия, поскольку к этому времени Берии давно не было в живых. Подставить под пулю похожего на Берию человека при том, что уже полгода инсценировался следственный процесс с написанием огромного числа фальшивых томов дела и при вовлечении в это дело огромного количества людей, либо запуганных, либо обманутых, либо имеющих свой шкурный интерес — да для таких прожжённых интриганов, как Хрущёв, это же ровно ничего не стоило! Тем более, что на кону стояла высшая власть и угроза разоблачения всех грязных дел в довоенные и последующие годы. И закончим еще одной выдержкой из книги Мартиросяна:

«Что же касается реабилитации Лаврентия Павловича Берии в общественном сознании, то она и так идёт полным ходом. И здесь никакие власти, никакие «демократии» и тому подобные напасти, в избытке обрушившиеся на нашу многострадальную страну, не указ. Уже изданы прекрасные, всесторонне исследовавшие подлинный облик, биографию и заслуги Лаврентия Павловича книги Юрия Мухина, Сергея Кремлева и Елены Прудниковой — соответственно «Убийство Сталина и Берия», «Берия. Лучший менеджер XX века» и «Берия. Последний Рыцарь Сталина», а также книги других авторов. Скромную лепту в это праведное дело внес и автор настоящей книги. Опубликован ряд статей, в том числе и в Интернете, в которых Берия представлен в своем подлинном виде — бесстрашного и опытного чекиста, бескомпромиссного борца с беззаконием и засильем гнусной партократии, дважды восстанавливавшего законность в стране, особенно в органах госбезопасности, рачительного хозяйственника, стоявшего на страже высших интересов СССР и его граждан, талантливого архитектора, создателя надежного ракетно-ядерного щита стратегической безопасности Советского Союза, под сенью которого и поныне пока ещё существует Россия. Появились даже фильмы, в которых Лаврентий Павлович представлен не как «кровавый злодей» с Лубянки, а каким он был в действительности — опытным чекистом, радевшим о безопасности СССР и его граждан, На телевидении были показаны документальные фильмы, в которых была сделана попытка объективно исследовать облик Берия. Всё это и означает, что реабилитация Лаврентия Павловича Берии в общественном сознании идет полным ходом».

Перечислим награды Лаврентия Павловича Берии.

Орден Боевого Красного Знамени Грузинской ССР (1923 г.)

Орден Красного Знамени (1924 г.)

Орден Трудового Красного Знамени Грузинской ССР (1931 г.)

Орден Ленина (1935, 1943, 1945 и 1949 гг.)

Орден Красного Знамени (1942 и 1944 гг.)

Орден Республики (Танну-Тува) (1943 г.)

Герой Социалистического Труда (1943 г.)

Орден Сухэ-Батора (1949 г.)

Орден Трудового Красного Знамени Армянской ССР (1949 г.)

Орден Суворова I степени (1949 г.)

Сталинская премия I степени (1949 г.)

Грамота «Почётного гражданина Советского Союза» (1949 г.)

Использованные источники.

1. Серго Берия. Мой отец — нарком Берия.
2. А. Паршев. К 100-летию со дня рождения Л.П. Берии. Газета «Дуэль», №13 (104), 30.03. 1999.
3. Ю. Мухин. Убийство Сталина и Берии.
4. Е. Прудникова. Берия. Последний рыцарь Сталина.
5. С. Кремлёв. Берия. Лучший менеджер века.
6. С. Кремлёв. Если бы Берию не убили…
7. З. Цквитария. Берия без лжи.
8. С. Кремлёв. Л. Берия: моё политическое завещание.
9. А. Мартиросян. 100 мифов о Берии (в 2 частях).
10. А. Гусаров. Маршал Берия. Штрихи к биографии.
11. Т. Коридзе. Мой муж — Лаврентий Берия. Интервью с Нино Теймуразовной, 1990. Опубликовано в 2012 г.