Наша библиотека

01.10.2019

Социализм – будущее России

Контрпродуктивные результаты «реформаторской» политики «вашингтонского консенсуса» ставят на повестку дня вопрос о разработке новой стратегии социально-экономического и политического развития России. Практика показывает, что в обществе возрастает запрос на «левый поворот», на переход нашей страны на путь социалистического развития. Так, результаты проведённых в начале 2016 года социологических опросов показали, что 52% россиян отдаёт предпочтение Советской модели развития. В свою очередь, полгода назад социологи, проведя опросы населения, выяснили, что более 70% граждан Российской Федерации дают позитивную оценку Иосифу Виссарионовичу Сталину. Между прочим, это является серьёзным доказательством стремления народа к переходу к социализму, к проведению Ресоветизации.

Однако апологеты буржуазной системы пытаются внушить мысль, будто трудности, с которыми столкнулась Россия, носят временный характер. Они полагают, что надо лишь набраться терпения. И, выждав у моря погоды, страна непременно придёт к процветанию. Однако подобные штампы мы слышим из уст неолибералов все последние тридцать лет. Но результаты «реформаторских» экспериментов ясны всем и каждому. Одновременно за указанный период Китай совершил мощный рывок на передовые позиции в мире. Так, в 1978 – 2013 гг. ВВП КНР вырос с 364 522 до 56 884 521 миллионов юаней, с 216 462 до 9 181 334 миллионов долларов. По данным ООН, за 1978 – 2011 гг. Китай поднялся с 9-ого на 2-ое место в мире по объёмам валового внутреннего продукта.  В свою очередь, по данным Всемирного банка, экономика КНР за 1978 – 2011 гг. сдвинулась с 10-ого на 2-ое место в мире. Данные, представленные Международным валютным фондом, свидетельствуют о перемещении объёма китайского ВВП в 1980 – 2011 гг. с 11-ого на 2-ое место в мире.

Одновременно заметим, что политика Коммунистической партии Китая и правительства КНР направлена на стимулирование развития промышленности, сельского хозяйства, высоких технологий, сферы услуг. Так, в 2015 году промышленность приносила 42,7% китайского ВВП, сельское хозяйство – 8,9%, сфера услуг – 48,4%. Складываем долю промышленности и сельского хозяйства в валовом внутреннем продукте Поднебесной и видим, что основу экономики этой страны составляет её реальный (а не спекулятивный) сектор и не сфера обслуживания (51,6%). Несомненно, данное обстоятельство является залогом устойчивого развития Китая.

Какие отрасли китайской промышленности развиты в наибольшей степени? 30% индустриального производства приходится на автомобилестроение, 23% — на электронную промышленность, 15% — на сталелитейную, 14% — на производство бытовой техники, 6% — на химическую промышленность, 5% — на горнодобывающую, 4% — на угольную, 3%  — на деревообрабатывающую. Суммируя долю автомобилестроения, электронной отрасли, производства бытовой техники в промышленности КНР, мы увидим, что 67% производственного сектора приходится на выпуск реальных товаров, а не на экспорт невозобновляемых ресурсов.

Сюда следует добавить, что Китайская народная республика занимает первое место в мире по выпуску персональных компьютеров (91% мирового производства), кондиционеров и энергосберегающих ламп (80%), мобильных телефонов (71%), обуви (63%), цемента (60%), свинины (50%), кораблей (45%).

Отдельно следует сказать и о повышении благосостояния народа Китая за последние 40 лет. Так, старший научный сотрудник Центра азиатско-тихоокеанских исследований Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН Л.А. Гамза в своей статье «КНР: 70 лет на пути к возрождению» писал, что «средняя заработная плата рабочих и служащих в огородах к концу 2016 г. составляла около 4000 юаней, или 40 тыс. руб. в месяц (в России – около 30 тыс. руб.).». Там же подчёркивалось, что «более 60 млн. чел. вышли из категории бедных, а доля населения с годовым доходом ниже 2300 юаней (около 23 тыс. руб.) сократилась с 10,2 до 4%».

Всё это является прямым укором певцам свободного рынка и доминирования частной собственности на средства производства. Как бы апологеты неолиберализма не доказывали «эффективность» соответствующей доктрины, факт остаётся фактом – страна, взявшая на вооружение социалистическую модель развития, демонстрирует колоссальные успехи.

Хватит выдавать желаемое за действительное

Практически никто не подвергает сомнению успешные показатели социально-экономического развития Китайской народной республики. Даже самые яростные адепты капитализма не могут отрицать успехов этой страны, ибо невозможно подвергать сомнению очевидные факты и явления. Однако практика показывает, что либералы нередко пытаются изобразить дело так, будто выход Китая в число мировых экономических лидеров обусловлен едва ли не внедрением основ свободной рыночной экономики. По их мнению, данная модель якобы функционирует в Поднебесной. Так, некоторые приверженцы «невидимой руки рынка» заявляют, будто КНР осуществил мощный рывок на передовые рубежи прогресса не благодаря сохранению системы планирования развития народного хозяйства, государственной формы собственности, а благодаря внедрению рыночных начал в экономику. Соответствующие заявления на слуху.

На наш взгляд, это поверхностный и односторонний взгляд на действительность. В России ельцинско-гайдаровские «реформаторы» тоже внедрили основы рыночной системы. Причём в своём стремлении дерегулировать экономику они настолько далеко зашли, насколько не заходили даже либералы западных стран в XIX столетии. Тем не менее, итоги данной политики оказались катастрофическими. А в Китае всё иначе. В чём секрет успеха их реформ? Наверное, дело не только во внедрении рыночных начал в экономику, не только в разрешении функционирования негосударственных секторов народного хозяйства. Всё это они ввели в качестве дополнения к плановой системе, к общенародной собственности, но не более того.

В качестве подтверждения данного тезиса следует привести выдержки выступления Дэн Сяо Пина, обозначившего суть политики проводившихся в КНР экономических реформ: «Рыночная экономика не является синонимом капитализма. Основу у нас составляет плановая экономика, которая существует в сочетании с рыночной, однако это – социалистическая рыночная экономика. И хотя социалистическая рыночная экономика по форме напоминает капиталистическую, у неё есть и отличия. В её основе лежит общенародная собственность, и хотя она, безусловно, связана и с коллективной собственностью, и с иностранным капиталом, изначально она является социалистической, носит социалистический характер».

Словом, речь идёт о сбалансированном сочетании плановых и рыночных начал в экономической политике. Китайским властям не приходила в голову мысль воплотить в жизнь основы гайдаровско-кудринского подхода о полном уходе государства из экономики, о свёртывании промышленной политики, об отказе финансовых вливания в производственный сектор, в реализацию инфраструктурных проектов, о полной ликвидации ценового контроля даже в косвенных формах.

Аналогичным образом обстоит дело в вопросе о степени экономической «открытости» Китая. Дэн Сяо Пин подчёркивал следующее: «Мы… заимствуем зарубежные денежные средства и технику, положительно относимся к соединению китайского и зарубежного капитала, к хозяйственному сотрудничеству с заграницей и даже к созданию в Китае заводов и фабрик иностранными предпринимателями на одном иностранном капитале. Всё это служит дополнением к социалистической экономике». Добавив, что китайцы намерены «использовать денежные средства и технику зарубежных стран, всемерно развивать внешнюю торговлю», Дэн Сяо Пин отметил, что «главное для нас – это опора на наши собственные силы». Дело в том, что «лишь на основе развития производства можно постепенно улучшать жизненные условия».

Таким образом, речь идёт о равноправном экономическом сотрудничестве с другими странами, а не о подчинении Китая диктату иностранного капитала. В этой стране не наблюдалось отказа от протекционизма, от государственного валютного контроля. Следует иметь в виду, что зарубежные фирмы функционируют в КНР на правах концессионеров либо в рамках совместных предприятий (а не скупают в свою собственность стратегически важные отрасли народного хозяйства). Более того, китайские власти поощряют деятельность иностранных инвесторов в ряде отраслей экономики, а в других секторах производства не допускают их масштабного присутствия (например, в горнодобывающей промышленности).

Доводы либералов о доминировании капитализма в Китае несостоятельны. Чтобы в этом убедиться, достаточно ознакомиться с текстом Конституции Китайской Народной Республики. Так, её 6-ая статья гласит, что основу «социалистической экономической системы» Китая составляют «социалистическая общественная собственность на средства производства, то есть общенародная собственность и коллективная собственность трудящихся масс». Согласно 9-ой статье Конституции, «недра, воды, леса, горы, целинные земли, отмели и другие природные ресурсы являются государственной… собственностью». А 11-ая статья основного закона Китая предусматривает функционирование «необщественного сектора экономики, включающего индивидуальные и частные хозяйства, ведущие дела в установленных законом пределах».

Безусловно, за последние 40 лет в Китае наблюдалось расширение частного сектора экономики. Тем не менее, это отнюдь не означает, что государство перестало играть ключевую роль в развитии народнохозяйственного комплекса. Так, в 2007 году директор Института экономики и политики Дальнего Востока Ли Чуаньтун в статье «Управление государственной собственностью в Китае», опубликованной в газете «Промышленные ведомости», писал, что «госсектор лидирует по общей величине основных фондов (около половины), банковских кредитов (две трети) и инвестициям (47%)». Он же констатировал, что «доля государства в таких конкурентных отраслях, как жилищно-коммунальное хозяйство, лёгкая промышленность, сфера торговли и некоторых услуг, опустилась примерно до 30%. Но в отраслях «естественных монополий» и финансах государственное участие составляет 80% и более». Таким образом, у властей КНР в мыслях не было провести приватизацию нефтяной отрасли, электроэнергетики, как это сделали наши либералы.

Так обстоит дело в реальности. И никакие попытки «монетаристов» выдать желаемое за действительное не изменят подлинную действительность.

Дело в системе, а не в её разновидностях

В ответ на вышеупомянутый тезис о разрушительном результате проведённых в России «демократических преобразований» некоторые могут заявить, что наша страна переживает кризисные времена не вследствие либеральной политики. Немалая часть представителей научных, политических и журналистских кругов полагает, что первопричина проблемы в «неправильной» организации рыночной системы. Они полагают, что это проявляется в том, что правят бал те компании, которые располагают связями с властью, пользуются её административным ресурсом, а не те, кто способен предложить качественную и дешёвую продукцию. В связи с этим, по мнению либералов, надо всего-навсего бороться за «нормальный» капитализм, за его превращение из олигархическо-бюрократического в «демократический». Но в то же время, с их точки зрения, о замене буржуазной модели социалистической речи быть не может.

Что мы можем сказать? Несомненно, большая часть олигархов располагает связями с чиновничеством. Получение крупными коммерсантами от правительства преференций во время приватизации государственной собственности, при их допуске к участию в реализации государственных программ на правах подрядчиков (при одновременном отсеивании игроков, не контактирующих с начальством) наводит на определённые мысли. О том же самом свидетельствует применение кабинетом министров двойственного подхода в финансово-кредитной и налоговой политике по отношению к различным секторам экономики.

Одновременно следует обратить внимание на то, что власть не просто закрывает глаза на использование «приближёнными» капиталистами сомнительных способов приобретения государственной собственности, но и фактически удовлетворяет их прихоти. Общеизвестно, что государство через подконтрольную ему компанию «Газпром» выкупило в 2005 году у Р.А. Абрамовича приобретённую им в 1995 году за 100,3 млн. рублей компанию «Сибнефть», заплатив ему 13,1 млрд. долларов. Недавно стало известно о готовящейся продаже компании А.Р. Ротенберга «Стройгазмонтаж» «Газпрому» за 75 млрд. рублей (хотя в 2008 году она была приобретена у российского государственного газового концерна за 8,3 млрд. рублей).

Более того, не отстают от крупных предпринимателей и государственные служащие. Напомним, что ещё в 2011 году бывший руководитель российского бюро Интерпола, действующий советник министра внутренних дел РФ генерал-майор милиции В.С. Овчинский  в одном из своих интервью констатировал, что «главное отличие новых бандитов в том, что никогда – ни в 1980-х, ни в 1990-х – не было такого масштабного присутствия в ОПГ представителей официальных госструктур». Вот и остаётся открытым вопрос о том, кого можно считать сегодня главными олигархами – классических капиталистов, либо государственных чиновников. Последние официально коммерсантами не являются, но, одновременно занимая ответственные должности в управленческих структурах, являются скрытыми совладельцами тех или иных крупных компаний. Вполне понятно, что они не платят абсолютно никаких налогов, поскольку налоги платятся только с легальной хозяйствующей деятельности.

 Далеко за примерами ходить не следует. Мы знаем, что в 2009 – 2011 гг. министр обороны А.Э. Сердюков параллельно занимал должность председателя совета директоров ОАО «Оборонсервис». Бывший министр экономического развития А.В. Улюкаев стоял во главе наблюдательного совета ВТБ. Также не мешало бы вспомнить об осуждённых бывших региональных руководителях – например, экс-главу Республики Марий Эл Л.И. Маркелова и экс-губернатора Кировской области Н.Ю. Белых. Так, во время обыска Леонида Маркелова следователи обнаружили незадекларированные 2910 именные акции ОАО «Памашъяльский каменный карьер». Данные активы были оформлены на ООО «Телекомпания 12 регион» и аффилированные с ней коммерческие структуры, подконтрольные бывшей его супруге, и экс-супруге отца чиновника. В свою очередь, ещё в 2013 году финансово-экономическая пресса (например, газета «Коммерсант»), основываясь на полученные ею достоверные источники, писала об управлении владельцем ООО «Бизнес-Контакт» Алексеем Пыхтеевым активами кировского губернатора Никиты Белых.  Подобные примеры можно приводить до скончания века.

Тем не менее, нет оснований полагать, что в случае прихода к власти сторонников «честной конкуренции» и «свободы предпринимательства» всё вышеизложенное исчезнет. Всё с точностью, да наоборот. Общеизвестно, что капитализм имел чиновничью окраску в годы «перестройки» и «гайдаровских реформ». Мы прекрасно знаем, как при Горбачёве значительная часть основателей кооперативов и коммерческих банков, одновременно занимая ответственные должности в аппарате КПСС, ВЛКСМ, в Совете министров, получала колоссальные преференции от государства. Мы знаем, как проходили «залоговые аукционы», когда правительство, согласно материалам доклада Счётной палаты РФ от 2004 года, разместило на счетах банков, принимавших в них участие, бюджетные средства. Нам доподлинно известно и про «семибанкирщину», и про их влияние на кабинет министров, на Государственную Думу с целью лоббирования законов, ставящих подобную группировку в привилегированное положение. Невозможно умолчать об использовании в 1990-ые годы правительственными «реформаторами» своего служебного положения для игры на рынке ГКО. В конце концов, в рамках американского дела Bank of New York были вскрыты убедительные факты наличия тесных связей ведущих олигархических империй с ельцинскими чиновниками.

Между прочим, экономические игроки, не связанные ни с ельцинскими «реформаторами», ни с «семибанкирщиной», просто-напросто вытеснялись. Достаточно вспомнить, как ЦБ РФ отозвал лицензию у «Инкомбанка». Все неприятности банка начались тогда, когда его владелец В.В. Виноградов начал предпринимать попытки опротестовать в суде результаты продажи компаний «Сибнефти» и «ЮКОСа» («Инкомбанк» не был допущен к участию в аукционе по приватизации упомянутых фирм). А как насчёт подписанного в мае 1998 года Б.Н. Ельциным указа «О мерах по обеспечению безусловного исполнения решений о взыскании задолженности по налогам, сборам и иным обязательным платежам»? Соответствующий документ предоставил Федеральной службе налоговой полиции право арестовывать имущество любого должника бюджета. В результате давлению подвергались производственные комплексы всех форм собственности, объекты малого предпринимательства. Одновременно представители «семибанкирщины» и сырьевые компании пользовались «свободой рук». Государство, вытягивая последние копейки из всех отраслей едва дышавшей на ладан экономики, закрывало глаза на масштабное использование нефтяниками и газовиками схем серого экспорта углеводородов из России.

Аналогичным образом обстоят дела на Украине. В 2014 году многим казалось, что в случае свержения клана В.Ф. Януковича социальное расслоение, обогащение узкой кучки лиц за счёт присвоения национальных богатств, коррупция и диктат олигархии останутся в прошлом. Однако вчерашние «борцы с клептократией», оказавшись у власти, показали, что они мало чем отличаются от тех, кому они противостояли. Более того, масштабы разворовывания страны достигли таких масштабов, что многие украинцы воспринимают события, происходящие до 2014 года, едва ли не как период стабильности.

Впрочем, современный капитализм не может иметь иную окраску. Сращивание власти и бизнеса имело место ещё в начале предыдущего столетия. Достаточно обратить внимание на мысли, зафиксированные В.И. Лениным в его работе «Империализм как высшая и последняя стадия капитализма». Проведя анализ процессов, развивающихся в экономиках целого ряда стран, он констатировал, что ««личная уния» банков с промышленностью дополняется «личной унией» тех и других обществ с правительством». Владимир Ленин добавил, что в эпоху империализма наблюдается «не конкуренционная борьба мелких и крупных, технически отсталых и технически передовых предприятий». По его словам, данная эпоха характеризуется «удушением монополистами тех, кто не подчиняется монополии, её гнёту, её произволу». Надо иметь в виду, что время свободной конкуренции давно прошло. Сегодня правят бал монополистические структуры, аффилированные с властью. Развитие капитализма рано или поздно ведёт к этому. Поэтому как бы рыночную систему её апологеты не видоизменяли, результат будет одинаковым.

                 Против подчинения диктату зарубежного капитала                

Впрочем, возможность обеспечения стопроцентной конкуренции в экономике существует. Однако надо иметь в виду, что помимо аффилированных с властью коммерческих структур этим могут воспользоваться лишь иностранные компании как мощные экономические игроки. Следование неолиберальным догмам автоматически предусматривает обнуление таможенных барьеров, снятие ограничений для зарубежных фирм, предоставление им возможности бесконтрольного участия в деятельности ключевых секторов нашей экономики, вплоть до их скупки в свою собственность.

Всё это было апробировано странами Восточной Европы в конце XX века. И вы хотите сказать, что их ставка на доминирующую роль иностранного капитала привела к процветанию? До поры до времени сохранялась видимость экономического благополучия. Оно обеспечивалось, главным образом, за счёт зарубежных инвестиций. Однако платой за такую политику стала деиндустриализация. Так, в Румынии количество рабочих мест в промышленности сократилось на 33,8%, в Словении – на 21,3%, в Венгрии – на 20,9%, в Чехии – на 9,1%, в Польше – на 5,1%. Промышленное производство в Болгарии и в Румынии снизилось на 60%, в Словакии и в Польше – на 50%, в Чехии и в Венгрии – на 40%.  Всё это не могло не отразиться на уровне жизни народа. Так, в обнародованном в 2017 году отчёте Европейского банка реконструкции и развития подчёркивалось, что «доходы 23% граждан посткоммунистических стран сейчас даже ниже, чем в 1989 году».

Таким образом, экономика стран данного региона носила уязвимый характер. Последствия этого дали о себе знать в момент первой волны мирового кризиса в 2008 – 2009 гг.. Тогда иностранные компании моментально покинули местные рынки. И Восточная Европа, не обладающая собственной производственной базой и одновременно в один миг лишившаяся зарубежных инвесторов, оказалась на грани финансово-экономической катастрофы. В свою очередь страны, обладающие индустриальным потенциалом, продолжали демонстрировать устойчивое развитие даже в условиях мировой нестабильности (например, Китай и Белоруссия).

На основании изложенного можно без труда сделать вывод, какая стратегия развития России является наиболее оптимальной: либо переход на путь социалистического развития, либо консервация действующей олигархической системы, либо прямая передача российской экономики под контроль зарубежной буржуазии. Выводы напрашиваются сами собой.

Обратная связь