Как известно, ключевым пунктом социально-экономической программы КПРФ является требование проведения национализации стратегически важных отраслей и естественных монополий – нефтяной и газовой отраслей, электроэнергетики, железных дорог, ВПК, тяжёлого машиностроения и т.д. И на протяжении множества последних лет и представители «партии власти», и представители т.н. «либеральной оппозиции» «цепляются» за данное требование, пытаясь представить его в качестве нечто ужасного. По мнению политических представителей компрадорского капитала, данная мера якобы таит в себе угрозу «гражданской войны», экономической стагнации и разрухи и т.д. Сторонники проводившейся кабинетом министров политики «вашингтонского консенсуса» пытаются также доказать, что доминирование частной собственности на средства производства якобы является ключевым условием экономического прогресса и процветания. А противоположные подходы якобы не ведут к «эффективной экономике».
В этих условиях некоторые граждане, находящиеся под воздействием либеральной пропаганды, начинают поддерживать нынешнюю «правящую партию», опасаясь возможных «потрясений», которые якобы «неминуемо последуют» в случае реализации вышеупомянутого предложения КПРФ в области социально-экономической политики. Однако в настоящее время очевидно, что частнокапиталистическая модель полостью выработала свой ресурс. Для проведения новой индустриализации, подъема уровня жизни населения России требуется новая политика. Её основы выработаны участниками Орловского экономического форума, прошедшего в феврале 2016 года. Над альтернативной стратегией развития России трудились и депутаты, и представители органов исполнительной власти, и профсоюзов, и руководители производственных предприятий, и учёные-экономисты. Одним из ключевых положений программы, выработанной на Орловском форуме, является национализация минерально-сырьевой базы.
В этой связи целесообразно рассмотреть целый ряд либеральных мифов по данному вопросу, распространяемых на протяжении всего постсоветского периода.
Миф 1. Национализация чревата эскалация социального противостояния, гражданской войной, а в перспективе – дезинтеграцией страны. Владельцы «заводов, газет, пароходов» просто так не отдадут своё имущество и начнут сопротивляться с оружием.
Это, пожалуй, один из основных мифов защитников результатов чубайсовской приватизации, если не основной. Однако практика целого ряда стран – в прошлом и в настоящем, полностью опровергает его. Дело в том, что национализация периодически происходит и в капиталистических странах. Чтобы не быть голословными, приведём конкретные примеры. Так, в дореволюционной России, в период правления Александра III, государство выкупило железнодорожные компании. В июне 1885 года императором был утверждён «Общий устав Российских железных дорог», предоставляющий правительству юридические основания для выкупа неэффективно использующихся железных дорог. И лишь за период 1887 – 1892 гг. кабинет министров выкупил 10 частных железных дорог общей протяжённостью 5500 вёрст (данная практика продолжалась вплоть до 1901 года). Информация об этом содержится в 4-ом томе книги «Наша железнодорожная политика по документам архива Комитета Министров», изданном в 1902 году, а также в статье «Железные дороги: выкуп по-царски», опубликованной в одном из сентябрьских номеров делового журнала «Русский фокус» за 2002 год.
Данная мера использовалась в Соединённых штатах Америки при Ф.Д. Рузвельте. Так, в 1935 году был принят акт о регулировании держательских компаний в сфере предприятий общественного пользования. Данная мера фактически поставила под управление государства деятельность компаний, сосредоточенных в сфере энергетики и газоснабжения.
В послевоенный период в Великобритании, во Франции и в ряде других стран Европы государство провело национализацию банковской системы и основных отраслей промышленности с помощью выкупа акций компаний (за исключением владельцев тех предприятий, которые сотрудничали с немецкими оккупантами, как, к примеру, руководители фирмы «Рено» — у них имущество было конфисковано в судебном порядке). Правда, в дальнейшем, в годы «тэтчеризма» и «рейганомики», были приняты меры, направленные на дерегулирование экономической системы. Однако с момента начала мирового финансово-экономического кризиса в 2008 году правительство США фактически национализировало ряд компаний с помощью приобретения их акций. Так поступили с концерном «Дженерал моторз», с ипотечными гигантами Fannie Maе и Freddie Mac, со страховщиком AIG. И это далеко не все примеры.
Также следует привести пример операции «Чистые руки», проведённой в Италии в начале 1990-х годов. Разумеется, там о национализации командных высот не было речи. Однако имело место стремление хотя бы в рамках капитализма навести порядок в деятельности экономической и политической «элиты», привлечь к ответу перед законом тех её представителей, которые оказались замешаны в коррупции и в экономических преступлениях. В результате были арестованы 1456 политических деятелей, бизнесменов, государственных служащих, также 3026 политиков, капиталистов и чиновников оказались под следствием, а также четыре бывших премьер-министра. И что, разве это кончилось «всеобщей разрухой», «гражданской войной» и т.д.? Конечно нет!
КПРФ выступает за аналогичные способы решения данной проблемы. Так, в законопроектах, представленных фракцией коммунистов в Государственной думе в январе 2002 года и в марте 2012 года (в проекте ФЗ № 98091828-2 «Об обращении имущества в государственную собственность (национализации)» от 22 января 2002 года и «Об обращении в государственную и муниципальную собственность имущества юридических и физических лиц, отчужденного из государственной или муниципальной собственности в процессе приватизации» от 15 марта 2012 года) предусматривался выкуп государством акций предприятий по тем ценам, которые магнаты заплатили в момент приватизации. В тоже время в отношении тех, кто путем лжебанкротства нанес ущерб предприятиям, выжив из него все ресурсы, разорив объект производства (как, например, Березовский в свое время), совершал действия, выходящие за рамки законодательства, – надо ставить вопрос не о выкупе, а об уголовной ответственности, о расследовании их деятельности правоохранительными органами. Словом, речь идёт о противодействии коррупции и экономическим преступлениям, о восстановлении элементарной законности.
Напомним, что в 1998 – 1999 гг., когда во главе правительства стояли Е.М. Примаков и представитель нашей партии Ю.Д. Маслюков, частично реализовывалась социально-экономическая программа левопатриотических сил, в результате чего удалось оттащить экономику от края пропасти. Также начали бороться с коррупцией и экономическими преступлениями (Генеральная прокуратура РФ расследовала деятельность ряда олигархов и ельцинских чиновников – тех, кто проводил криминальную приватизацию, использовал свое служебное положение при игре на рынке КГО). Расследование шло полным ходом и успех был бы, если бы ельцинская камарилья не отправила в отставку Генпрокурора Юрия Скуратова, дискредитировав его, а потом правительство Примакова – Маслюкова.
Если кто-то по прочтении этих строк считает это требование «противозаконным», «экстремистским» и т.д., то напомним материалы доклада Счётной палаты РФ в 2004 году об итогах приватизации («Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993 – 2003 годы»). В нем идет речь о разрушительных итогах разгосударствления отраслей народного хозяйства. Продемонстрированы конкретные нарушения законодательства, допущенные в ходе приватизации. Один из выводов Счётной палаты Российской Федерации был следующим: «На основании выявленных и доказанных фактов необходимо в судебном порядке обеспечить восстановление нарушенных прав законного собственника – государства». Отмечено, что «речь может идти о безусловном возвращении государству незаконно приватизированного имущества».
Подчёркиваем: это выдержки не из программы Компартии, а рекомендация государственной структуры – основного контрольно-надзорного органа, которого никак невозможно заподозрить в симпатиях к коммунистическим идеям.
Также обращаем внимание на то, что даже информационный рупор средней национальной буржуазии (журнал «Эксперт»), противостоящей компрадорской олигархии, во многом занимает аналогичную позицию – по крайней мере, в части, касающейся необходимости восстановления законности в деятельности крупнейших «игроков». Так, в статье редакторского коллектива журнала «Эксперт» «Бесплодная схоластика», опубликованной в одном из выпусков за февраль 2014 года, её авторы, рассуждая о наиболее оптимальных мерах, направленных на стимулирование экономического развития, обратили внимание на многократно повторяющийся тезис из уст высокопоставленных правительственных деятелей о необходимости «улучшения инвестиционного климата», стимулирования производственной деятельности, используя методы «пряника». Опровергая данный тезис, они рассмотрели ситуацию в жилищно-коммунальной отрасли, в которой доминируют крупные собственники (как муниципальные компании, так и частные фирмы), располагающие связями с бюрократией. Подчеркнули, что вся их деятельность сводится к дополнительному взвинчиванию тарифов, что они не заинтересованы в модернизации инфраструктуры. В этой связи коллектив журнала «Эксперт» высказался за то, чтобы «кроме пряника» привлекательного инвестиционного климата» был пущен в ход кнут – «жесткие технологические и правовые критерии управления коммунальными системами. Тот, кто этим критериям не сможет соответствовать, должен будет уйти с рынка». Подход во многом аналогичный.
Миф 2. Государство – самый неэффективный собственник. Только массовая приватизация может способствовать экономическому оздоровлению.
Данное утверждение является одним из ключевых пунктов доктрины «Вашинтонского консенсуса», экспортируемой американским империализмом во многие страны мира – с целью развала местных экономик и их колонизаций. Однако сами «ведущие мировые державы» далеко не всегда следуют тем установкам, которые они навязывают всему Земному шару. Разумеется, основная часть экономики у них находилась в частных руках. Но это отнюдь не означало, что государство отказывалось руководить наиболее ключевыми отраслями. Ниже мы приведём конкретные примеры.
Ошибочно полагать, что основной источник инновационного развития в США – частные инвестиции. По мнению либералов, данная отрасль якобы функционирует в рыночных конкурентных условиях. В реальности государство управляет инновационной сферой. Так, в Белом доме есть отдел науки и технологий, в функции которого входит выработка стратегий инновационного развития. Перечислим государственные структуры США, управляющие инновационной отраслью: Национальный научный фонд (финансирует фундаментальную науку), Агентство перспективных оборонных исследовательских проектов(DARPA, занимающийся от имени правительства рискованными проектами), ARPA—E (агентство перспективных исследований в области энергетики), IARPA (Агентство перспективных исследований в области разведки) (по материалам выпуска журнала «Эксперт» № 25 (856) за июнь 2013 года, статьи «Консенсус не достигнут»).
Принято считать, что в США нефтяная отрасль якобы находится в частной собственности. На самом деле, нефтяные и газовые земельные участки государство сдает в аренду частным компаниям, которые занимаются разработкой ресурсов. Данные фирмы выступают в роли подрядчиков, держателей государственного имущества (иными словами – концессионерами), а не собственниками. На федеральном уровне контроль над сырьевыми отраслями осуществляют Бюро земельного управления и Служба управления минеральными ресурсами. Американский конгресс принимает важные решения, направленные на изменение условий функционирования нефтяной отрасли (об увеличении стратегических резервов нефти, о приостановлении её закупки для обеспечения стратегического запаса страны, о выдаче разрешения на добычу полезных ископаемых на шельфе, требование ускорения строительства газопровода из Аляски через Канаду на основную территорию США, об ограничении торговли сырьевыми фьючерсами).
В странах Европы часть отраслей промышленности находится в государственной собственности. В Норвегии контрольный пакет акций нефтяной компании Statoil находится в государственной собственности. В 2007 году Statoil соединилась с газовой государственной корпорацией Norsk Hydro. Государственный пакет акций нового объединения Statoil Hydro – 62,5%. Во Франции государство является главным акционером автомобильной компании Renault. Газовая отрасль функционирует в концессионном режиме (т.е. государство предает свои объекты фирмам в пользовании на определенных условиях). Данная форма была закреплена в 1946 году законом о национализации газовой отрасли и электроэнергетики. Данный закон обязывает коммуны заключать договоры с концессионером – с государственной компанией «Газ де Франс» (всё изложенное — по материалам книги кандидата экономических наук О. Андрюшкевич «Индикативное планирование в экономиках разного типа»).
Не следует также забывать, что с момента начала мирового финансово-экономического кризиса 2008 – 2009 гг.. представители международных научных, экономических и политических кругов прямо заговорили о кризисе капитализма, о целесообразности смены модели развития. Так, в январе 2012 года, во время работы Всемирного экономического форума в Давосе, его основатель и президент Клаус Шваб заявил, что «капитализм в его нынешней форме уже не соответствует миру вокруг нас». В этой связи, по его словам, «необходима глобальная трансформация, и она должна начаться с восстановления чувства социальной справедливости по всему миру». А Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун в своём выступлении на заседании Генеральной ассамблеи Организации Объединённых наций, состоявшейся в мае 2012 года, заявил о необходимости взятия на вооружение «новой модели динамичного роста и устойчивого развития в интересах всех». По его словам, «старая модель пришла в негодность», в связи с чем сегодня «нужна революция в представлениях об основах динамичного роста и благополучия будущих поколений».
Подчеркнём, что страны, не пошедшие по пути масштабной приватизации и либерализации, в наибольшей степени добились экономических успехов. О чём идёт речь? Обратим внимание на опыт Беларуси, сохранившей промышленный и сельскохозяйственный потенциал, накопленный в Советский период. Про стабильный экономический рост, сильную социальную политику – общеизвестно. После 2008 года, в условиях мирового кризиса, в экономике Беларуси, несмотря на все проблемы, продолжают развиваться позитивные тенденции (в частности, рост ВВП, повышение постоянной доли в мировом экономике. То же самое относится к таким странам как Китай и Индия. В настоящее время, в условиях второй волны мирового экономического кризиса, наибольшие темпы роста ВВП наблюдаются в Китае, во Вьетнаме и в Индии – в тех странах, в которых государственный сектор экономики имеет сильные позиции.
Даже авторы небезызвестной «Стратегии – 2020», стоящие на неолиберальных позициях, меж строк вынуждены признать подлинное положение вещей. Они пишут следующее: «Глобальный кризис конца первого десятилетия XXI века наглядно продемонстрировал, что государства, имеющие мощные рычаги воздействия на экономику, оказались, по сути, единственным действенным барьером на пути развертывания финансово-экономического коллапса».
Кстати говоря, следует обратить внимание на следующую вещь. То, что Китай сегодня пробивается в мировые лидеры, по мировым оценкам имеет шансы обогнать США, известно. И представители либеральных кругов, стремясь выдать желаемое за действительное, периодически пытаются представить дело так, будто это чуть ли не результат «масштабной либерализации» и т.д. Например, это пытался доказать Л.М. Млечин в одном из выпусков телепередачи «Суд времени» в декабре 2010 года. И после этого некоторые начинают моментально «вставлять шпильку»: «Как вы можете призывать к государственному вмешательству в экономику, когда перед нами есть пример Китая?» и т.д.
А как там обстоят дела в реальности? Если мы прочитаем статью директора Института экономики и политики Дальнего Востока Ли Чуаньтуна «Китайская гомеопатия вместо «шоковой терапии»», опубликованную в газете «Промышленные ведомости» в октябре 2007 года, то увидим следующее. На начальном этапе экономических преобразований было разрешено создание новых форм собственности (в основном, мелкого и среднего предпринимательства), созданы благоприятные условия для их деятельности, но – параллельно с функционирующим государственном сектором в отраслях экономики. Его не подвергали приватизации. Вместо продажи средств производства в частные руки власти Китая изменили методы управления государственной собственностью, преобразовав подконтрольные им предприятия в государственные корпорации, либо в акционерные общества с государственным контрольным пакетом акций, либо в смешанные государственно-частные предприятия. Разумеется, производителям реального сектора экономики снижались налоговые ставки (в отдельных случаях предоставлялись «налоговые каникулы». Также поощрялось промышленное развитие посредством проведения денежно-кредитной политики в интересах реального сектора экономики. И лишь потом, по мере упрочнения позиций альтернативного сектора экономики, была проведена частичная приватизация незначительных объектов (как правило, объектов торговли, лёгкой и пищевой промышленности). Т.е., никакой всеобъемлющей приватизации там и в помине не было.
По этому поводу весьма точно было написано в статье редакторского коллектива журнала «Эксперт» «Русский стейк под итальянским соусом», опубликованной в феврале 2011 года: «В современной экономической истории неизвестны примеры, когда какая-либо страна смогла совершить модернизационный рывок, распродавая свои производственные активы. И Япония в середине прошлого столетия, и «азиатские тигры» в семидесятых, и даже Китай в девяностых тратили реальные деньги на покупку технологий, лицензий, в крайнем китайском случае образцов для копирования, когда речь шла о высокотехнологичной продукции. И плюс на закупку научного оборудования и обучение персонала в ведущих вузах мира. И все это оплачивалось главным образом из бюджетных денег. Противоположный пример страны Восточной Европы, распахнувшие двери иностранным инвесторам. За два десятилетия, прошедших со времени крушения социализма, ни одна из них не отметилась модернизационным рывком. Почему Россия должна оказаться исключением из этого правила совершенно непонятно».
И всё это неслучайно. В виду сложного характера современного производства, требующего огромных затрат, ставка на ведущую роль частного капитала бесперспективна. Лишь государство способно адекватно оценивать долгосрочные задачи развития. Нигде в мире модернизация не осуществлялась без решающей роли государства. Страны, совершившие стремительный рывок в экономической сфере, использовали механизм активного государственного участия в развитии народнохозяйственных процессов, рассматривая его в качестве условия успешного развития страны.
Миф 3. К настоящему времени ряд банков и ключевых отраслей экономики уже подверглись огосударствлению. Создание государственных корпораций, наращивание владения государственными компаниями рядом предприятий прямо говорит об этом. Следовательно, вопрос о национализации уже утратил свою актуальность.
Об этом говорят многие сторонники «партии власти», а также часть представителей «либеральной оппозиции». Действительно, государство вернуло себе нефтяные компании «Сибнефть», «Юкос», ТНК – ВР, является владельцем акций крупных банков – Сбербанка, Газпромбанка, ВТБ, Внешэкономбанка, Россельхозбанка, в середине 2000-х годов созданы государственные корпорации в таких отраслях как ВПК, самолётостроение, судостроение, приборостроение и т.д., а с 2012 года началась консолидация активов электроэнергетики. Следует заметить, что формально это были верные шаги. консолидация активов и централизация управления осуществлялись в целях остановки развала высокотехнологических отраслей российской промышленности, сохранения научно-производственного потенциала. Данная мера нужна для возможности возвращения России на международные рынки обрабатывающей промышленности, где присутствует небольшое число игроков.
И в этой связи у многих может возникнуть вопрос: что ещё КПРФ хочет национализировать, якобы данное требование фактически выполнено.
На самом деле здесь не всё так просто. Во – первых, в топливно-сырьевой сфере только треть компаний принадлежит государству, а большая часть по прежнему контролируется олигархами. Во — вторых, власть всё это рассматривала и рассматривает в качестве временной меры, рассчитывая в дальнейшем снова приватизировать. И в последние годы высшие руководители государства постепенно начали реализовывать данную программу. В-третьих, дело в том, что вышеперечисленные государственные компании являются таковыми лишь по названию. Де – факто они выведены из под парламентского и правительственного контроля, действуют по своим законам, ведут себя как частные лавочки. Их менеджмент может смело выплачивать себе бонусы, финансировать футбольные клубы и т.д. Их менеджмент может смело выплачивать себе бонусы, финансировать футбольные клубы и т.д. Неслучайно представители научных, общественных, политических и экономических кругов ставят вопрос о повышении уровня ответственности менеджментов государственных компаний.
Данная мысль озвучена советником президента РФ С.Ю. Глазьевым в статье «Непростительные иллюзии», опубликованной в журнале «Эксперт» в декабре 2013 года. Он писал про «упорное нежелание экономических ведомств заниматься планированием деятельности государственных корпораций и других государственных институтов развития экономики». В результате государственные монополии «действуют по своему усмотрению, произвольно отклоняясь от установленных государством целей вплоть до противоположного им направления». Глазьев подчеркнул, что «отсутствие централизованного планирования целевых показателей деятельности госкорпораций влечет за собой отсутствие ответственности за их достижение. Это положение устраивает как руководителей госкомпаний, от которых не требуют ничего, кроме формального соблюдения законодательства, так и министерских чиновников, которым не приходится отвечать за работу подведомственных предприятий». Он напомнил «о завышении издержек в контролируемом государством секторе естественных монополий, сомнительных инвестиционных решениях, освоении государственных средств». Вместе с тем советник президента России справедливо подчеркнул, что «из этого… нельзя сделать простой вывод о желательности приватизации». Глазьев констатировал, что «остающиеся на плаву приватизированные предприятия в большинстве своем не могут похвастаться более высокой эффективностью и производительностью труда по сравнению со своими государственными аналогами и даже по сравнению с доприватизационным периодом».
На основании вышеизложенного КПРФ ставит вопрос об изменении порядка управления государственными корпорациями, об их деолигархизации. Об этом подробно говорил первый секретарь МГК КПРФ В.Ф. Рашкин во время своего выступления на Пленуме Московского горкома партии в сентябре 2015 года. Так, он заявил о необходимости принятия мер, направленных на обеспечение «прозрачности и открытости финансовой отчётности корпораций», об установлении «антикоррупционных правил» и т.д.
Кроме того, нынешняя «партия власти» ничего не сделала для того, чтобы хотя бы «поставить в рамки» топливно-сырьевые монополии (не говоря уже об их национализации). Но об этом мы подробно скажем ниже.
Миф 4. Основные олигархи – руководители нефтегазовых монополий являются «эффективными менеджерами», грамотно управляют финансовыми потоками и топливно-энергетическим комплексом. Их следует рассматривать в качестве тех, кто способен провести модернизацию экономики. Следовательно национализация минерально-сырьевой базы, по мнению либералов, может «сгубить дело».
Про то, как в 1990-ые годы они выжимали соки из «приватизированных» ими предприятий, повторять, надеюсь, нет смысла. Для тех, кто в этом до сих пор сомневается, приведем слова не кого-нибудь, а самого Б.А. Березовского, который в одном из своих интервью 1996 года американскому журналисту П.Ю. Хлебникову цинично заявил, как всё это делается. Говоря об особенностях российской приватизации, Березовский подчеркнул, что «на первом этапе приватизируется прибыль. На втором этапе приватизируется собственность. На третьем этапе приватизируются долги». Обратим внимание на его признание, что до тех пор, пока компания не передана в частные руки и остается государственной, ее прибыль приватизируется. П.Ю. Хлебников пояснил, что для того, чтобы установить контроль над предприятием, не было нужды его приобретать, оно могло оставаться у государства. По его словам, «надо было только ввести нужных людей в руководство и затем направить выручку компании по нужным каналам через своих посредников, то есть «приватизировать прибыль», не тратя ни времени, ни денег на приватизацию самого предприятия». Далее Павел Хлебников вспоминал, как в том же интервью Березовский ему сам заявил, что первая фаза «приватизации прибыли» «приводила к разрушению предприятий» и «первоначальному накоплению капитала» посредниками. Вполне понятно, что под «разрушением предприятий» подразумевалось их банкротство в результате данных действий. Затем, после фактически искусственного разорения компании, её активы значительно дешевели, после чего происходила приватизация самого предприятия.
А что касается периода 2000 – 2008 гг.. то основой мнимого «процветания» нефтяной, газовой, металлургической отраслей были высокие цены на сырьевые ресурсы на мировых рынках. Следовательно, возрастали объемы добычи и экспорта энергоносителей. Но это было лишь вершиной айсберга. Деятельность крупного капитала носит паразитический характер. Даже официальная статистика 2000-х годов говорит о низких темпах производительности труда в нефтегазовой сфере и геологоразведывательных работ при увеличении добычи сырья.
Приведём весьма конкретные доказательства. Отрывок интервью генерального директора ОАО «Росгеология» Романа Панова журналу «Экономика и ТЭК России» от сентября 2014 года: » В последние 20 с лишним лет в геологоразведку вкладывались очень ограниченные ресурсы, отрасль столкнулась с трудностями недофинансирования. В результате новых открытий не совершалось, и это привело к ряду серьезных проблем, которые стоят перед отечественной геологоразведкой сейчас. Минерально-сырьевая база России пока еще достаточна для обеспечения текущих и среднесрочных потребностей страны. Однако есть дефицит по некоторым видам рудного и нерудного сырья, потребность в которых в значительной мере покрывается за счет импорта. В последние 20 лет ухудшаются структура и качество разведанных запасов стратегических и дефицитных видов полезных ископаемых, интенсивно отрабатываются легко извлекаемые запасы уникальных и крупных месторождений, а среди вновь открываемых преобладают мелкие объекты с менее качественными запасами. По экспортно ориентированным видам сырья в нераспределенном фонде недр за единичными исключениями практически не осталось востребованных месторождений». Он также подчеркнул, что » В связи с истощением поискового задела и объема локализованных прогнозных ресурсов нарушена сбалансированность минерально-сырьевой базы. С 2005 года увеличение запасов нефти, газа, золота, угля, железных руд превышает уровень добычи. Однако основные объемы прироста получены на уже известных месторождениях. Крупных, по-настоящему значимых открытий почти не совершается».
Посмотрим, что писала о нашей компрадорской олигархии часть «деловой прессы» в докризисный период. Возьмём, к примеру, материалы одного из декабрьских выпусков журнала «Эксперт» за 2005 год, в которых оценивалась политика «Юкоса» в период «нефтяного бума». «Самый быстрый в отрасли рост производства и нефтяных резервов не был дополнен сопоставимым по масштабам расширением сбытовой и транспортной инфраструктуры. Была совершенно упущена из виду модернизация нефтеперерабатывающих заводов. Они финансировались по остаточному принципу. В силу наличия в ВНИК трансфертного ценообразования считалось, что переработка нефти – не сама прибыльная часть бизнеса, а НПЗ – не лучшее место для оптимизации налогообложения. Кроме того, на стадии стратегического планирования недооценивалась возможность увеличения добавленной стоимости при глубокой переработке нефти по сравнению с ростом прибылей в других бизнес-единицах. В результате сейчас НПЗ, входящее в НК ЮКОС, — одни из самых устаревших в стране».
А в 2008 году, с момента начала мирового финансового кризиса, они были в числе первых, кто оказался на грани банкротства. После этого власть фактически «спасала» их за счёт выделения средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния.
Кроме того, следует помнить и о других опасных тенденциях. Так, значительная часть крупной собственности находится в иностранной юрисдикции, что содержит в себе два риска. Во – первых, потерю дополнительных бюджетных доходов (которые можно было бы использовать на проведение социальной политики, реализацию инфраструктурных проектов и укрепление обороноспособности). Сумма капитала, ушедшего из России за 1992 – 2012 гг.. составила 2 трлн. Рублей. Во – вторых, весьма высока опасность конфискации выведенных из России активов в пользу других стран (дело Bank of New York 1999 года, фактическое замораживание денежных вкладов в Исландии в 2008 году и на Кипре весной 2013 года, включение ряда ведущих российских компаний в санкционный список американскими финансовыми властями прямо говорят об этом).
Одними офшорами дело не ограничивается. Как известно, в 2000-ые годы крупные корпорации набрали массу кредитов на Западе. По данным ЦБ РФ, в 2008 году внешняя корпоративная задолженность достигла 488 млрд. долларов. Компании берут кредиты под залог российских нефтегазовых месторождений. В итоге степень контроля зарубежных монополий над российской экономикой потихоньку возрастает…. Кроме того, кредиторы диктуют условия поставок энергоносителей. Рассчитываясь по своим внешним обязательствам, олигархические монополии поднимают цены и тарифы на сырьё внутри России, затягивая тем самым петлю на шее как населения, так и национальной экономики. Ведь для первых (для народа) это дополнительный рост цен на всё остальное, для вторых (для реального сектора экономики) – повышение издержек и дополнительное падение конкурентоспособности.
Даже буржуазная экономическая пресса периодически вынуждена констатировать это. Так, редакторский коллектив журнала «Эксперт» в одном из своих выпусков за февраль 2014 года в статье «Бесплодная схоластика», анализируя деятельность крупнейших «игроков» жилищно-коммунальной отрасли, пишет следующее: «Сегодня в ЖКХ доминируют игроки, которые, в сущности, не заинтересованы в модернизации, их устраивает нынешнее положение дел, они лоббируют дальнейший рост тарифов, что обеспечит им неиссякаемый поток прибыли». Подчеркнуто, что они все находятся «в тесных доверительных отношениях с бюрократией», заинтересованы в том, чтобы «снимать доход с дряхлеющих инженерных систем, пока эти системы не развалятся окончательно». Аналогичная картина наблюдается и в добывающих отраслях.
Что касается нарастания контроля зарубежного капитала над российским топливно-энергетическим комплексом, о чём речь шла выше, то это тоже не «преувеличение» и не «безосновательные слухи, распространяемые оппозиционерами». Так, по данным Росстата, в 2009 году доля зарубежных компаний в добыче полезных ископаемых составляет 59%, в производстве нефтепродуктов и кокса – 50%. Об этом же говорил генеральный директор холдинга «Росгеология» Роман Панов в интервью журналу «Экономика и ТЭК России» в 2014 году. По его словам, «очень ощутима интервенция на российский рынок международных игроков». Он подчеркнул, что «компании с иностранным капиталом расширяют свое присутствие в России путем поглощения профильных российских или создания совместных предприятий». Панов отметил, что «если их доля в 2000 году составляла всего 5%, то в 2012-м – уже 27%, а при отсутствии должного противодействия… рост иностранного присутствия может к 2020 году привести к контролю зарубежными концернами 50 – 60% рынка». Он также справедливо подчеркнул, что » Учитывая нынешнюю политическую ситуацию в мире, санкции, которые вводятся против России, положение, когда контроль над такой стратегической отраслью, как геологоразведка, принадлежал бы компаниям с иностранным капиталом, на мой взгляд, просто недопустимо. Без достоверной геологической информации невозможны эффективные инвестиции в поиск, разведку и разработку месторождений нефти и газа».
И при разговорах о «модернизации», о «новой индустриализации», об «импортозамещении» «партия власти» стремится законсервировать нынешнее положение! О каком последовательном решении вышеперечисленных задач может идти речь, когда доминирующим банковским и топливно-сырьевым олигархам явно не нужна никакая модернизация. В противном случае это будет означать утрату их доминирующего положения. О какой модернизации можно вести речь, когда иностранный капитал постепенно наращивает контроль над российскими средствами производства? А он точно не станет решать данную задачу, поскольку никто своими руками никогда не будет взращивать себе сильного конкурента.
Таким образом, Все перечисленное ставит на повестку дня актуальность вопроса о национализации добывающих отраслей. Даже часть независимых буржуазных аналитиков и деятелей вынуждена это признать, принимая во внимание катастрофическое состояние отраслей и масштаб отсталости, накопленный за 20 лет. Чтобы не быть голословными, желательно привести конкретные примеры. Так, главный редактор журнала «Эксперт» В.А. Фадеев на конференции «Россия – энергетическая сверхдержава», прошедшей в июле 2006 года, заявил о необходимости государственного участия в топливно-энергетическом комплексе. По его словам, «если мы хотим действительно иметь мощную энергетику… мы не можем справится с этим без государства». Фадеев подчеркнул, что была попытка приватизировать данную отрасль, были надежды на частный капитал, но результатов не видно. Главный редактор «Эксперта» отметил, что «нельзя надеяться, что частный бизнес сам по себе вытянет этот огромный сектор, потому что проекты долгосрочные, проекты чрезвычайно капиталоёмкие, проекты в определенном смысле рискованные, проекты низко прибыльные… Нигде в мире такие большие проекты не осуществляются частным бизнесом без участия государства…».
Аналогичная мысль была изложена генеральным директором группы «Полипластик», председателем совета директоров группы «Полимертепло» Мироном Гориловским в статье «Страна для жизни», опубликованной в журнале «Эксперт» от 3 сентября 2012 года. Рассуждая о способах модернизации и развития коммунальной инфраструктуры малых и средних городов России, подчеркнул, что «опыт акционирования и приватизации ТСО в абсолютном большинстве случаев показал, что ответственный и финансово состоятельный частный собственник интереса к малым и средним предприятиям отрасли не проявляет. Зато здесь полно примеров деятельности безответственных операторов – временщиков, «приватизирующих» денежные потоки предприятий, но не решающих их хозяйственных проблем». Отметил, что в виду огромного масштаба проблем, накопившихся в коммунальной сфере, а также стоявших на повестке дня задачах, требующих огромных затрат, государство должно вернуться в ЖКХ. Гориловский высказался за создание государственной корпорации, которая занялась бы масштабной модернизацией технологического парка малых и средних ТСО.
Другое дело, что они, в отличие от КПРФ, не ставят вопроса о восстановлении власти трудящихся, о Ресоветизации, но вышеизложенные материалы свидетельствуют о том, что сегодня имеются все предпосылки для смены модели социально-экономического развития России.
Следует также подчеркнуть, что представители неолиберального лагеря пытаются внушить населению России и другие мифы по данному вопросу. Но о них речь пойдёт в следующих статьях.
Продолжение следует…
Михаил Чистый.