80 лет назад попытка вермахта «срезать» Курский выступ, сформировавшийся по итогам зимне-весенней кампании 1943 года, привела к сражению, которое стало ключевым в ходе всей Великой Отечественной и Второй мировой войны. Большую роль в успехе наступления, по мысли немецкого командования, должно было сыграть массовое применение бронетехники новых типов, прежде всего танков «Пантера» и «Тигр». Но один из представителей гитлеровского бронированного «зверинца» имел вполне человеческое имя, которое стало среди советских военных почти нарицательным, так как противник оказался очень серьёзным.
«В первом вводе в бой мы потеряли шесть машин, — писал в донесении командованию о применении «Фердинандов» унтер-офицер Бем. — Одна из них на стоянке — случайное попадание русского снаряда в открытый люк водителя (машина сгорела). Один «Фердинанд» сгорел по невыясненным причинам (предположительно — нарушение герметичности выхлопа), у одной машины сгорел главный генератор, поскольку она должна была прорываться через болото. И три машины мы вынуждены были подорвать, поскольку они стояли с повреждённой на минах ходовой частью, а русские начали контратаку».
Если судить по различным советским мемуарам и документам, то уничтоженных «Фердинандов» насчитывались сотни, в то время как германская промышленность осилила выпуск лишь 91 такой самоходки. Это значительное преувеличение получилось из-за того впечатления, которое произвели бронированные монстры летом 1943 года. Слухи о «Фердинандах» бродили по всему фронту, кроме того, активно распространялись листовки с инструкциями по борьбе с ними. Отсюда такая «популярность», из-за которой впоследствии с «Фердинандами» неоднократно путали тоже огромные, но гораздо хуже защищённые самоходки «Хуммель» и особенно «Насхорн», имевшую такое же орудие.
О том, с чем предстояло столкнуться Красной Армии в ходе летней кампании 1943 года, советская разведка, очевидно, узнала в начале весны того года. Во всяком случае, как указывает исследователь Михаил Свирин, «по имени» «Фердинанда» уже точно знали 11 апреля 1943 года, когда Центральное артиллерийское конструкторское бюро наркомата вооружений выпустило обзор новых образцов немецкой бронетехники. Там была упомянута новая самоходка с орудием калибра предположительно от 88 до 105 мм и бронированием от 120 до 140 мм и более. Сведения оказались более-менее точными и подстегнули Красную Армию к поиску способов борьбы с новым противником, а советских конструкторов — к разработке новой военной техники.
Однако в отличие от «Тигров» и «Пантер» самоходное орудие «Фердинанд» появилось на свет до некоторой степени случайно, точнее — незапланированно. Хотя при этом имело непосредственное отношение к танку «Тигр». Дело в том, что при разработке тяжёлого танка для вермахта в конкурентной борьбе сошлись детища любимчика Гитлера Фердинанда Порше с одной стороны и фирмы «Хеншель и сыновья» — с другой.
Конкуренты Порше запаздывали со своей разработкой. Их машина — будущий танк «Тигр» — в процессе разработки «прибавила в весе» более десяти тонн, получилась громоздкой и не вписывалась в железнодорожный габарит. Когда проект Порше был уже готов к производству, у танка фирмы «Хеншель» даже ещё не было готовой башни. Короче говоря, Порше был настолько уверен в себе, а также в расположении со стороны Гитлера, что запустил свою машину в серийное производство, не дожидаясь официального решения о принятии на вооружение.
Однако в итоге военные выбрали проект фирмы «Хеншель». Почему так вышло? Существует несколько причин. Во-первых, Порше связывали близкие отношения с рейхсминистром вооружений и боеприпасов Фрицем Тодтом, однако тот погиб в начале 1942 года в авиакатастрофе. Его преемником стал Альберт Шпеер (должность теперь называлась рейхсминистр вооружения и военного производства), у которого доктор Порше уже не был в фаворе, и против него начались интриги: ведь речь шла о чрезвычайно дорогостоящем контракте. Не надо забывать, что идеология нацизма вовсе не отменяла капиталистическую экономику и её главный критерий — прибыль. За военные заказы конкуренты глотки друг другу рвали.
Гитлер со своей стороны пытался лавировать между кланами промышленников и в какой-то момент предлагал выпускать оба варианта танка одновременно небольшими сериями. И, откровенно говоря, даже жалко, что фюрер не настоял на этом: тогда трудностей со снабжением у вермахта ощутимо прибавилось бы.
Но была и ещё одна причина поражения Порше: чрезвычайная сложность силовой установки будущего «Фердинанда». Интриги интригами, но «Тигр», разработанный фирмой «Хеншель», имел традиционную для немецкого танкостроения компоновку и один двигатель, который уже производился. А вот Порше при конструировании своего танка явно увлёкся. Судите сами: двигателей ему было нужно аж четыре. Два бензиновых агрегата работали в качестве генераторов для двух электромоторов (по одному на каждую гусеницу). И промышленности ещё только предстояло освоить их производство. Кроме того, обилие силовых агрегатов в машине пугало германских военных, и их можно понять: как всё это хозяйство ремонтировать в полевых условиях?
Короче говоря, Порше со своей новаторской электромеханической трансмиссией проиграл, и в серийное производство пошёл более традиционный «Тигр» от фирмы «Хеншель», к счастью для СССР, тоже не лишённый недостатков и достаточно дорогой и сложный, чтобы производиться в не самых больших количествах. Вот только Порше уже успел наклепать 92 корпуса для своего варианта «Тигра»…
Производство самоходного орудия на базе несостоявшегося танка стало утешительным призом. В начале 1942 года Гитлер, впечатлённый новыми советскими танками Т-34 и КВ, потребовал от «танковой комиссии» спроектировать тяжёлую самоходку с мощным длинноствольным орудием калибра 88 мм. Так получилось, что создавать этот истребитель танков было некому: на шасси немецких танков старых моделей впихнуть мощную и тяжёлую пушку да ещё с толстой бронёй оказалось невозможно, а хеншелевцы мучительно запускали в серию своего «Тигра», и им было в тот момент не до самоходок. Тут-то и пригодился задел из готовых шасси, произведённых Порше.
Истребитель танков «Фердинанд» стал одной из самых защищённых машин Второй мировой войны и был вооружён одним из мощнейших по тем временам орудием. Говорят, что название для самоходки в честь самого доктора Порше предложил сам фюрер, чтобы подсластить горькую пилюлю проигрыша фирме «Хеншель».
Машина получилась чрезвычайно тяжёлой: 65 тонн, на 8 тонн тяжелее хеншелевского «Тигра». Огромная масса была следствием мощного противоснарядного бронирования корпуса и рубки: 80 мм «по кругу» и лишь нижняя часть борта самоходки имела толщину 60 мм. Для сравнения: лобовая броня среднего танка Т-34 составляла 45 мм, тяжёлого КВ — 75 мм. Что касается «лба» немца, то рубка «Фердинанда» защищалась броневым листом толщиной 200 мм, а корпус — двумя листами по 100 мм с промежутком между ними (разнесённое бронирование).
Даже двадцать лет спустя, в 1960-е годы, далеко не каждый танк или самоходка могли похвастать настолько «толстым лбом». А в реалиях 1943 года эта машина в лобовой проекции не пробивалась ни одним из существовавших тогда в мире серийных танковых орудий. К счастью, крыша корпуса и его днище имели более тонкую броню.
88-мм орудие «Фердинанда» имело длину ствола 71 калибр (у «Тигра» — 56 калибров). На дистанции 2 км выпущенный из него с начальной скоростью около 1000 м/с бронебойный снаряд пробивал более 100 мм брони при угле встречи 60 градусов. То есть абсолютно любой тогдашний танк. А весьма совершенные прицельные приспособления самоходки позволяли это делать с большой точностью.
Изготовленные к лету 1943-го 90 самоходок составили 653-й и 654-й тяжёлые батальоны истребителей танков. Именно они должны были сыграть решающую роль при попытке «срезать» Курский выступ на его северном фасе, где оборонялись войска Центрального фронта под командованием К.К. Рокоссовского. Это было немалое количество, если сравнить с общим числом задействованных в немецком наступлении «Тигров» (менее 300) и «Пантер» (около 220).
Как мы уже сказали выше, советское командование знало о бронированных монстрах вермахта, хоть ещё и не имело возможности познакомиться с ними воочию. Прикидки показывали, что основная противотанковая пушка калибра 45-мм будет совершенно бесполезна (так оно и оказалось) против «Фердинанда». Как и 76-мм дивизионное орудие и танковые пушки того же калибра. Поэтому к борьбе с немецкой бронетехникой готовили абсолютно всю артиллерию, включая тяжёлые гаубицы-пушки МЛ-20 калибра 152-мм и 203-мм гаубицы Б-4.
Но не только на артиллерию возлагались надежды при строительстве обороны. Огромную роль сыграла поистине титанических масштабов работа, проведённая советскими инженерно-сапёрными частями. 1-я гвардейская отдельная инженерная бригада специального назначения под командованием М.Ф. Иоффе и ряд других сапёрных частей оборудовали в полосе Центрального фронта сплошную сеть заграждений и укреплений, а также минных полей. Одних только противотанковых мин установили 237 тыс. Кроме них, были заложены фугасы, часть из которых могла быть приведена в действие дистанционно, включая и радиоуправление. Были созданы специальные группы сапёров, которые должны были заниматься экстренным минированием опасных направлений прямо под носом у наступающего противника.
Немалую роль сыграла и личность советского командующего Центральным фронтом. Константин Рокоссовский, в отличие от некоторых своих коллег, проявлявших нетерпение и предлагавших ударить первыми, сохранил хладнокровие. Оборона советской 13-й армии, принявшей на себя главный удар, была глубоко эшелонированной. Поэтому, когда гитлеровцы ударили и 6 июля сравнительно легко смогли прорвать первую линию, кризиса в советской обороне не случилось.
Гитлеровскому командованию пришлось вводить в бой второй эшелон частей, подготовленный для развития наступления, досрочно. В бой впервые пошли «Фердинанды». Здесь они были почти все: 89 машин, лишь одна самоходка задержалась в Германии. Уже 8 июля штаб 13-й армии докладывал фронтовому командованию о первом из «Фердинандов», подорвавшемся на минах. Захватить его тогда не удалось, потому что поле боя осталось за немцами. Это было только начало, и триумфа у детища Порше не получилось, хотя борьба с ним и оказалась очень трудным делом.
9 июля раздосадованные неудачным ходом наступления немецкие военачальники нанесли лобовой удар в направлении станции Поныри. Проломить советскую оборону должен был 654-й батальон «Фердинандов» при поддержке других частей, включая батальон хеншелевских «Тигров». «Толстолобые» немецкие машины шли в первом эшелоне, прикрывая более «тонкокожих» собратьев и вызывая на себя огонь советской артиллерии. Когда советские противотанковые пушки начинали стрелять и тем самым обнаруживали свои позиции, их уничтожали всеми имевшимися у гитлеровцев средствами.
Поначалу у немцев получалось задуманное. Был взят совхоз Первое Мая, и ударная группировка пошла дальше на юг, к Понырям. Но советские артиллеристы, поняв, что «в лоб» с «Фердинандами» ничего не сделать, изменили тактику. Они пропустили тяжёлые машины, не открывая огня, на минное поле, а когда те начали подрываться, стали бить их, обездвиженных, с порванными гусеницами, в борта. Это сработало, и гитлеровцы с потерями отползли.
На следующий день, 10 июля, немцами была предпринята новая попытка наступления на Поныри и снова без затей, напрямую. «Фердинанды», используя своё орудие в сочетании с отличной оптикой, старались вести огонь с максимальной дистанции, превышавшей полтора, а то и два километра. С советских позиций по ним «работало» всё, что только могло, и количество боеспособных поршевских самоходок неумолимо сокращалось.
К 11 июля немцы осознали свой провал, и наступление остановилось. В течение двух дней они пытались вытянуть с поля боя подбитую технику. Но если с более лёгкими машинами это получалось, то 65-тонные монстры Порше эвакуировать, да ещё и под огнём советской артиллерии, оказалось невозможно. Они остались там же, где подорвались на минах или были поражены снарядами. А 14 июля поле боя под Понырями уже было советским: началось контрнаступление Красной Армии. 21 подбитый «Фердинанд» стал трофеем.
Второй батальон истребителей танков конструкции Порше, 653-й, наступал в полосе обороны советской 70-й армии и 11—12 июля участвовал в боях в районе деревни Тёплое. Успехов у него оказалось не больше, но потери были всё-таки меньше, чем у 654-го батальона: 8 машин.
Зато один «Фердинанд» 653-го батальона в абсолютно исправном состоянии стал трофеем, но не советских артиллеристов или танкистов, а пехотинцев! 23 июля после неудачной атаки многотонная туша отползала задним ходом и завязла, попав на песчаную почву. Экипаж пытался откопаться, но куда там… А тут и наша пехота подоспела, и гитлеровцы подняли лапки кверху, не сумев ни убежать, ни подорвать ценную боевую технику.
После этого массового применения «Фердинандов» уже не было. В ходе советского контрнаступления они достаточно успешно использовались против танков Красной Армии, для чего и предназначались, но решающей роли сыграть не могли в силу малочисленности. Впрочем, в обороне они тоже несли потери. По немецким данным, всего в июле — августе 1943 года было безвозвратно потеряно 39 «Фердинандов» (13 машин в 653-м батальоне и 26 — в 654-м), то есть без малого половина от выпущенных. Новых производить не стали: дорого, а опыт первого боевого применения оказался скорее разочаровывающим.
Однако не нужно думать, что борьба с самоходками Порше была простой и легко далась. На сегодня усилиями историков установлены обстоятельства уничтожения почти каждого из 39 подбитых на Курской дуге «Фердинандов». К примеру, лишь два из них имеют пробоину от снаряда калибра 76-мм. Эти результаты могут записать на свой счёт танкисты или артиллеристы. Причём в одном случае снаряд поразил самоходку в 60-миллиметровый нижний бортовой лист. Огонь по этой цели вели сразу семь танков Т-34 и несколько дивизионных пушек с дистанции 200—400 метров, то есть практически расстреливали в упор.
Один «Фердинанд» был уничтожен прямым попаданием авиабомбы с пикирующего бомбардировщика Пе-2, а другой — стал жертвой гаубичного снаряда калибра 203-мм. Ещё несколько — на счету тяжёлой артиллерии калибра 122 мм и 152 мм, которая лупила всем, что было под рукой: от фугасных снарядов до бетонобойных. Четыре машины пехотинцы смогли забросать бутылками с горючей смесью. Основная же часть тяжёлых самоходок была подорвана при помощи мин или фугасов.
Не получилось у Порше сделать чудо-оружие, которым так грезили в «третьем рейхе». У других, впрочем, тоже не вышло. «Фердинанд» имел свои сильные стороны. Помимо орудия и брони, это ещё и удобство управления благодаря новаторской электромеханической трансмиссии. Водители их любили за это и за то, что сидели за самым толстым лобовым броневым листом.
Но недостатки самоходки перевесили её достоинства. Машина была медленная: 20 км/ч по твёрдому покрытию и скорость пешехода по грунту в условиях боя. Огромная масса в сочетании с относительно узкими гусеницами и не очень мощными двигателями приводила к плохой проходимости. Сами экипажи требовали сделать гусеничные ленты шире, а силовую установку — мощнее. Тот самый застрявший 23 июля в песке «Фердинанд» советские трофейщики смогли вытащить несколькими тракторами только 2 августа.
Смехотворным был запас хода в 90 км. С надёжностью тоже были нелады. Об этом и немцы сообщали, и трофейная машина своим ходом до железнодорожной станции доехать не смогла: потекла система охлаждения, и один из двигателей встал. Успехи советских пехотинцев в закидывании «Фердинандов» бутылками с горючей смесью тоже возникли не на пустом месте. Дело в том, что ни одного пулемёта на самоходке не было аж до самой модернизации, которую уцелевшие машины проходили на родной фирме в 1944 году. После этого их, кстати, лишили «человеческого» имени, и они стали «Элефантами». Но у нас в стране это название малоизвестно.
«Фердинанд» оказался опасным противником для бронетехники и оставался таковым до самого конца войны. Подавляющее большинство их было уничтожено или захвачено на Восточном фронте. Против войск США воевали лишь 11 машин на территории Италии.
Как это ни странно, но до наших дней сохранилось сразу два целых «Фердинанда». Один из них, захваченный Красной Армией в 1943 году, долгое время хранился в Музее бронетанковых войск в подмосковной Кубинке. Но позже по воле министра обороны РФ С.К. Шойгу уникальную коллекцию музея раздраконили и «Фердинанд» в числе других экспонатов оказался в парке «Патриот». Вторая самоходка стала трофеем армии США в Италии и с тех пор находилась в экспозиции Абердинского полигона, однако в 2017 году была передана в танковый музей в британском Бовингтоне.